Виктор Безотосный - Наполеоновские войны

Идеи революции всегда опасней ее штыков (при условии массового потребительского спроса на эти идеи). Сегодня историки сколько угодно могут рассуждать, что Франция при Наполеоне переродилась, усилиями своего императора старалась адаптироваться под «старый режим», стала рядиться в тогу просвещенного абсолютизма и примеривала феодальные одежды. Проблема в том, что русские дворяне, владельцы крепостных крестьян, продолжали пребывать в убеждении, что наследник революции «безродный» Наполеон Бонапарт мало чем отличался от французских безбожников–санкюлотов [12] А. В. Предтеченский писал, что только в первые годы ХIХ в. и только в либеральных кругах отношение к Наполеону было благожелательным и не враждебным: «Общий либеральный дух, царивший тогда в части дворянской общественности, накладывал свой отпечаток на отношение к Наполеону» (Предтеченский А. В. Отражение войн 1812—1814 гг. // Исторические записки. Т. 31. С. 222). Положение это, правда, вскоре очень быстро изменилось даже у либеральной интеллигенции, особенно после расстрела герцога Энгиенского и дальнейших внешнеполитических шагов Н. Бонапарта. . Для них он, в силу психологической предубежденности, по–прежнему оставался «новым Пугачевым». Не случайно даже советский исследователь Н. И. Казаков, вслед за дореволюционным автором В. И. Семевским, отмечал, что «особенно «высоким» пафосом ненависти к Наполеону отличались в 1812 г. русские помещики» [13] См.: Казаков Н. И. Наполеон глазами его русских современников // Новая и новейшая история. 1970. № 4. С. 42. .

Да, русское дворянство было неоднородным, различалось по знатности, богатству, общественному положению. Существовал верноподданный чиновно–сановный Петербург, «столица недовольных» Москва, где проживали фрондирующие опальные отставники и крупные помещики центральных губерний (очаг дворянского вольномыслия и цитадель сословной оппозиции), присутствовала родовая аристократия, негласно претендовавшая на властные полномочия в государстве, крупное столбовое поместное дворянство и бедные беспоместные чиновники и офицеры, получившие за службу право приобщиться к благородному сословию. Имелись внутри дворянства и общественные группировки, или, как их тогда называли, «партии», ориентированные и защищавшие разные модели развития страны: «английская» [14] Англофильские настроения в российском обществе того времени, особенно в среде аристократии, проследил А. В. Предтеченский. И он пришел к выводу: «В период наполеоновских войн до Тильзитского мира английское влияние достигает своего апогея» (Предтеченский А. В. Англомания // Анатолий Васильевич Предтеченский: Из творческого наследия. СПб., 1999. С. 44). Аристократы–англофилы получили тогда в русском обществе клички «англоруссов» и «торристов», по аналогии с Консервативной партией в Великобритании. , «русская» [15] См.: Безотосный В. М. Борьба генеральских группировок в русской армии эпохи 1812 года // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. Труды ГИМ. Вып. 132. М., 2002. С. 16—22. А. Чарторыйский в начале ХIХ в. называл «главным двигателем русской партии» генерал–адъютанта князя П. П. Долгорукова (См.: Татищев С. С. Из прошлого русской дипломатии: Исторические исследования и полемические статьи. С. 324). , с некоторыми оговорками – «немецкая» [16] П. Г. Дивов именовал ее «лифляндской партией при дворе, в числе которой была обер–гофмейстерина графиня Ливен, действующая чрез внушения, чинимые ею матери императора» (Повествование о царствовании императора Александра I, для него одного писанное // Русская старина. 1899. № 10. С. 88). Историк С. С. Татищев полагал, что «Будберг и Ливен считались глазами “немецкой шайки”, со времени возвращения Александра из Аустерлицкого похода и сближения его с Пруссией, получившей при дворе большой вес и значение» (Татищев С. С. Мировой раздел: От Тильзита до Эрфурта // Русский вестник. 1891. № 12. С. 11). . Но вот о существовании «французской партии» в источниках можно найти только искаженные отголоски [17] К ней относили немногочисленный кружок братьев графов Румянцевых, князя А. Б. Куракина и М. М. Сперанского, хотя сторонников Франции или Наполеона среди них найти было нельзя, скорее, их можно было назвать сторонниками мирного развития событий в отношениях с Францией. . Правда, в переписке 1812 г. у некоторых русских патриотов в шовинистическом угаре в качестве давнишнего пугала фигурировали «иллюминаты» и «мартинисты» (чаще всего под них подходили масоны), правда, больше как некие фантомы и агенты Наполеона. О связях мартинистов с Наполеоном очень любил высказываться Ф. В. Ростопчин, правда, не приводя особых доказательств. «Я уверен, – писал он, – что Наполеон, который все направляет к достижению своих целей, покровительствует им и когда–нибудь найдет сильную опору в этом обществе, столь же достойном презрения, сколько опасном» [18] Записка о мартинистах, представленная в 1811 году графом Ростопчиным великой княгине Екатерине Павловне // Русский архив. 1875. № 9. С. 81. См. также его письма к другим адресатам 1810 г.: Русский архив.1876. Кн. 1. С. 374; 1881. Кн. 3. С. 221. . Хотя на самом деле масоны изучали туманные доктрины европейских мистиков и клеймили революцию и французского императора как врага «всемирного спокойствия». Но эти термины («иллюминаты» и «мартинисты») больше использовались как жупелы, а также козырь для бездоказательных обвинений в пронаполеоновской ориентации и в стремлении заключить мир с Францией в адрес некоторых высокопоставленных лиц в окружении Александра I. Подобные абсолютно вздорные подозрения выдвигались против многих сановников, и их беспочвенность была очевидной даже для властей. Примечательно, что принадлежность к иллюминатству некоторые горячие головы приписывали не только известному историку Н. М. Карамзину, но даже самому главному «обличителю» – Ф. В. Ростопчину [19] См.: Пыпин А. Н. Общественное движение в России при Александре I. П., 1918. С. 309. . При этом стоит отметить, что в начале ХIХ в., несмотря ни на что, Франция по–прежнему в поведенческом отношении оставалась Меккой всей дворянской аристократической культуры и являлась законодательницей моды.