Джон Феннел - Кризис средневековой Руси 1200-1304

К чести Дж. Феннела, это издание 1965 г. — последняя научная публикация «Истории», подводящая итог изучению записок Курбского. В том же 1965 г. А. А. Зимин писал о необходимости подготовки нового советского издания «Истории» [24] Зимин A. A., Xорошкевич А. Л. Новые зарубежные издания источни-ков по истории феодальной России до XVIII в. — История СССР, 1965,№ 5,с.202–213. Дискуссию о датировке «Истории» см.: Auerbach J. Gedanken zur Enstehung von A. M. Kurbskys Istorija о velikom knijaze Moskovskom — Canadian-American Studies, 1979, vol. 13, № 1–2, p. 166–171. , однако его до сих пор нет.

Полемика по поводу подлинности «Слова о полку Игореве», начатая исследованиями французского слависта А. Мазона (1940) [25] Mazоn A. Le Slovo d'Igor. Paris, 1940. и советского историка А. А. Зимина (1964) [26] Эта работа до сих пор не опубликована; отдельные ее положения составили темы статей: Зимин А. А. Две редакции Задонщины. — Труды Московского гос. Историко-архивного ин-та. М., 1966, т. 24, с. 17–54; его же: Спорные вопросы текстологии «Задонщины». — Русская литература, 1967, № 1, с. 84—104; его же. Ипатьевская летопись и «Слово о полку Игореве». — История СССР, 1968, № 6,с. 43–64. , разделила славистов всего мира на два лагеря: одни придерживались традиционной точки зрения и датировали «Слово» XII в. или даже 1185–1187 гг., другие относили этот памятник к более позднему времени — вплоть до XVIII в. Важнейшее место в обсуждении занимал и занимает поставленный Р. О. Якобсоном (1952) [27] Jakobson R. The Puzzles of the Igor' — Tale on the 150th Anniversary of the First Edition. — Speculum, 1952, vol. 27, p. 59–60. вопрос о взаимоотношениях «Слова» с Ипатьевской летописью, южнорусским сводом, составленным около 1200 г., а также с «Задонщиной», повествующей о Куликовской битве и возникшей в начале XV в. Д. С. Лихачев (1962, 1964, 1967) сформулировал гипотезу, в которой текстуальные совпадения этих памятников объясняются влиянием «Слова» на Ипатьевскую летопись и на «Задонщину» [28] Лиxачев Д. С. Изучение «Слова о полку Игореве» и вопрос о его подлинности. — В кн.: «Слово о полку Игореве» — памятник XII века. М.—Л.,1962,с.66–69; е г о же: Когда было написано «Слово о полку Игореве»? — Вопросы литерату¬ры, 1964, № 8, с. 142–144; его же: The Authenticity of the Slovo о Polku Igoreve: A Brief Survey of the Arguments. — Oxford Slavonic Papers, 1967, vol. 13, p. 36–37. . Иную точку зрения вслед за А. А. Зиминым высказал Дж. Феннел (1968) [29] Fennell J.L.I. The Slovo о Polku Igoreve: The Textological Triangle. — Oxford Slavonic Papers, 1968, New Series, vol. 1, p. 126–137. : «Задонщина» и Ипатьевская летопись повлияли на «Слово», и в таком случае «Слово» могло возникнуть не ранее XV–XVI в., — именно по этой причине статья о «Слове», написанная Феннелом для учебника «Ранняя русская литература» (1974), была помещена в книге после очерка литературы XVI столетия [30] Fennell J., Stokes A. Early Russian Literature. L… 1974. .

Впоследствии, возможно, под влиянием полемического выступления Д. С. Лихачева (1969) [31] Статья Д.С. Лихачева была опубликована по-английски в «Оксфордских славянских записках» (1969,т. II); дополненный русский перевод см.: Лихачев Д.С. «Слово о полку Игореве» и культура его времени. Л., 1978, с. 296–309. , Дж. Феннел несколько изменил свою позицию: в книге «Кризис средневековой Руси» (1983) он относит «Слово» к XIII столетию или к более позднему времени.

Тема следующей книги Дж. Феннела — «Возвышение Москвы»(1969) — сформулирована как аналитическая, требующая исследования исторических альтернатив, выявления логики сложно сопряженных социально-экономических, политических и конфессиональных процессов. Хронологические рамки монографии — 1304–1359 гг. Первая дата — это прекращение верховенства владимирских князей и начало соперничества Москвы с Тверью. Вторую дату автор обосновывает целым рядом причин, заключенных во внутренней истории Северо-Восточной Руси (собирание территории и начало слияния Московского и Владимирского княжеств, смерть великого князя Ивана II Красного), в изменениях политического строя Золотой Орды (начало «великой замятии» междоусобицы в Сарае) и в новом характере русско-ордынских отношений (прекращение самостоятельной политики суздальских князей, опиравшихся на иноземное господство). Второе из предложенных обоснований несомненно, но первое и третье не вполне корректны. Подлинной гранью в истории Северо-Восточной Руси и русско-ордынских отношениях стали не события 1359 г., а «тверская война» (1375) и битва на Куликовом поле (1380).

Автор, не удовлетворенный общим очерком истории Руси ХШ — XIV вв., принадлежащим перу Г. В. Вернадского (1953) [32] Vernadsky G. The Mongols and Russia. New Haven, 1953. , ставит своей целью детально изложить политическую историю на основании первоисточников — русских летописей и княжеских духовных и договорных грамот. Ограничение сферы исследования политическими событиями как будто оправдано тем, что все другие стороны средневековой русской истории недостаточно документированы. Феннел ссылается на мнение Г. Е. Кочина о «катастрофическом» состоянии источников по истории сельского хозяйства XIII — начала XVв [33] Fennell J. L. I. The Emergence of Moscow. 1304–1359. L., 1968, p. 8. . Однако при том же «катастрофическом» состоянии были написаны и книги М. Н. Тихомирова, Л. В. Черепнина, а через год после «Возвышения Москвы» вышли в свет «Очерки русской культуры XIV–XV веков», содержащие всестороннюю характеристику различных областей жизни средневекового общества, в том числе и сельского хозяйства [34] Тихомиров М. Н. Древнерусские города. М., 1956; его же: Крестьянские и городские восстания на Руси XI–XIII вв. М., 1955; Черепнин Л. В. Образование Русского централизованного государства в XIV–XV веках. М., 1960; Очерки русской культуры XIV–XV веков, М.(1969, ч. I; 1970, ч. II. .