Ольга Грейгъ: Тайная доктрина третьего рейха

Русская Православная церковь тут же осудила Брестский мир. Патриарх Тихон обратился к пастве с посланием:

— Благословен мир между народами, ибо все братья, всех призывает Господь мирно трудиться на земле, для всех уготовил Он свои неисчислимые блага. И несчастный русский народ, вовлеченный в братоубийственную кровавую войну, нестерпимо жаждет мира, но тот ли это мир, о котором молится Церковь, которого жаждет народ? Мир, по которому даже искони православная Украина отделяется от братской России и славный город Киев, мать городов, колыбель нашего Крещения, хранилище святынь, перестает быть городом державы Российской… Святая Православная Церковь, искони помогавшая русскому народу собирать и возвеличивать государство Русское, не может оставаться равнодушной при виде его гибели и разложения… Этот мир, подписанный от имени русского народа, не приведет к братскому сожительству народов… В нем зародыши новых войн и зол для всего человечества.

Еще в годы Первой мировой войны, отмечают историки, наметились особенности германской оккупационной политики, ориентированной на подогревание сепаратистских настроений в обществе, разжигание национальной розни и в итоге — на расчленение России. В германском генштабе были созданы спецподразделения, готовившие националистов для местных движений: украинских, белорусских, прибалтийских и т. д. В случае победы такой навязанной извне политики, управлять завоеванными территориями будут подготовленные кадры. Впрочем, то же самое впоследствии происходило и в недрах большевистского Коминтерна, где в закрытых спецшколах имени Ленина готовились кадры для будущих советских республик, в том числе и для Германии.

К сожалению, хотя история и не знает сослагательного наклонения, однако все здесь происходит по принципу: как аукнется, так и откликнется.

Германии удалось — с трусливого дозволения большевиков — оккупировать часть павшей Руси, составляющую ни много ни мало свыше 1 миллиона квадратных километров с населением более 50 миллионов человек, т. е. почти треть населения всей огромной Русской империи. Здесь добывалось почти 90 процентов каменного угля, более 70 процентов железной руды, здесь же проходила треть всех железнодорожных путей страны.

Неудивительно, что спонсорская помощь приходила со стороны Германии и после подписания Брестского мира. Опасаясь, что большевистский режим рухнет и Германия потеряет столько дармовых богатств, немецкие спецслужбы тянут из своего правительства деньги на поддержку «победившей революции». Тогда же глава внешнеполитического ведомства Германии телеграфирует в посольство своей страны в Москве: «Используйте, пожалуйста, крупные суммы, так как мы заинтересованы в том, чтобы большевики выжили. В нашем распоряжении фонды Рицлера. Если потребуется больше, телеграфируйте… Мы должны, насколько возможно, помешать консолидации России, и с этой целью надо поддерживать крайне левые партии». Правда, уже через две недели деньги из фонда были израсходованы, и стаст-секретарь иностранных дел направляет меморандум в министерство финансов с просьбой выделить новый фонд с уставным капиталом не менее 40 миллионов марок.

Боясь поплатиться за все свои злодеяния, большевики одним из первых издают декрет «О красном терроре», развязывающем им руки в сверхмасштабном холокосте русского и других народов империи.

И хотя мировое сообщество прекрасно осведомлено, какие ужасы творятся на захваченных большевиками территориях, какие моря людской крови там пролито, никто не спешит придти на помощь погибающей стране. Напротив! Каждая сторона спешит урвать свою выгоду; всем здесь лафа — и французам, и чехам, и японцам, и англичанам, и даже американцам. Все спешат нагреть лапы на русском золоте и природных богатствах, на драгоценностях и предметах искусства мирового значения. Бедственное положение русских — самая большая выгода для всех остальных; так было тогда, так будет и впредь.

Своя выгода во всем этом, конечно же, и у германцев. И коль нас в первую очередь интересует расклад сил Россия — Германия, то не станем пока отвлекаться на других сторонних «помощников».

Наверняка современный заинтересованный читатель осведомлен о периоде немецкой оккупационной политики, завершающейся созданием марионеточных государств на территории бывшей Русской империи. Однако нелишне напомнить; к тому же этот опыт впоследствии станет учитывать и Адольф Гитлер, прекрасно знающий историю всех войн, ведшихся его страной с самых древних времен. Свое видение роли славянских территорий и немецких оккупационных властей в ходе будущих битв он изложит в фундаментальном труде, который напишет через несколько лет после так называемой русской революции — в начале 20-х годов XX века, будучи «узником» Ландсбергской тюрьмы. Именно так: «узник», ведь достаточно припомнить, что даже директор тюрьмы отзывался о заключенном как о «видном политике, преданном делу спасения Германии» и первым пришел поздравить, когда настало время выпустить того на свободу.