Олег Вишлёв - Сталин и Гитлер. Кто кого обманул

Последние предвоенные дни и часы

Не оставляя надежды на переговоры с Германией, правительство СССР было в то же время встревожено мыслью о возможности англо-германского соглашения и отсутствием реакции Берлина на советские инициативы, прежде всего на сообщение ТАСС, поэтому 15 июня 1941 г. было дало указание командованию Красной Армии начать выдвижение дивизий второго эшелона ближе к государственной границе.

18 июня 1941 г. надежды Кремля на мирный диалог с Берлином окончательно растаяли. Немцы по-прежнему молчали. Никаких предложений о встрече руководителей двух стран от них не поступило. Наоборот, семьи германских дипломатов, а также германские специалисты в спешном порядке начали выезжать на родину. 17 июня покинула Москву также часть персонала итальянского посольства, начался выезд из страны персонала других иностранных представительств, в том числе британского [196] PA AA: BQro des Staatssekretar. RuBland. Bd. 5 (R 29716) Bl. 119 (113523), 127 (113531); Kostring E Op. cit. S. 320—321. . Перехваченные и дешифрованные НКГБ СССР 18-19 июня 1941 г. депеши иностранных дипломатов уже не содержали рассуждений о возможности советско-германского соглашения, а прямо указывали на подготовку рейхом и его союзниками военного выступления против СССР [197] Справка КГБ СССР. С. 216—217. . В зарубежной прессе с 18 июня 1941 г. спекуляции относительно сохранения мира между Германией и Советским Союзом отошли на второй план. В ней прямо ставился вопрос: «Когда ждать немецкого нападения на СССР?» и давался однозначный ответ: «Очевидно, в самое ближайшее время» [198] KTB/OKW. Bd. 1. S. 407. .

Понимая, что обстановка приобретает взрывоопасный характер. Кремль решил выступить с новой важной дипломатической инициативой. Гальдер записал в дневнике: «г. Молотов хотел 18.6. говорить с фюрером» [199] — Гальдер Ф. Указ. соч. Т. 2. С. 579. . Прямой диалог с правительством рейха, надеялись в Москве, позволит составить ясное представление о его намерениях. Но такой диалог как раз и не входил в планы гитлеровцев. Усиленно внушая Москве мысль о неизбежности германо-советских переговоров, они отнюдь не намеревались затевать их в действительности. На просьбу Молотова, как свидетельствует дневниковая запись Геббельса, был дан «решительный отказ» [200] Qje TagebQcher von Joseph Goebbels. Teil I. Bd. 4. S. 706. В тот же день Вайцзеккер отмечал: «Главная политическая забота, которая имеет место здесь (в Берлине.— О В.), — не дать Сталину возможности путем какого- нибудь любезного жеста спутать нам в последний момент все карты». Насколько велики были такого рода опасения в правящих верхах «третьего рейха», свидетельствует продолжение дневниковой записи Вайцзеккера от того же дня: «Русский посол попросил сегодня у меня аудиенции. В руководстве с облегчением вздохнули после того, как я сообщил, что Деканозов в непринужденном, веселом настроении говорил лишь о мелких текущих делах» (Die Weizsacker-Papiere. 1933—1950. S. 260). Интересная деталь— Вайцзеккер принимал Деканозова, разложив на столе карту Ближнего Востока. Она, как отметил Вайцзеккер, привлекла к себе внимание советского посла, и тот стал задавать вопросы о положении в Ираке и Сирии (ADAP. Serie D. Bd. XII, 2. Dok. № 646). .

Этот отказ, по сути дела, не оставлял советскому правительству места для сомнений в вопросе, быть или не быть войне с Германией в самое ближайшее время. Единственное, на что оно еще могло уповать, — это на «нормальную дипломатическую процедуру» ее объявления и на то, что ему удастся выиграть время, но уже не год и не полгода, а хотя бы несколько недель.

19 июня 1941 г. командование Красной Армии по согласованию с политическим руководством отдало приказ вывести управления западных приграничных округов, преобразовав их во фронтовые управления, на полевые командные пункты, маскировать аэродромы, воинские части, парки, склады, базы и рассредоточить самолеты на аэродромах [201] — Василевский — A.M. Указ. соч. С. 119. . Командование РККА, по свидетельству генерала армии М.И. Казакова, возглавлявшего накануне войны штаб Среднеазиатского военного округа и находившегося в те дни в Москве, к 18 июня 1941 г. уже ясно понимало, что войны с Германией в самое ближайшее время не избежать, но рассчитывало выиграть еще 15-20 дней [202] — Казаков М.М. Указ. соч. С. 69-70. , необходимых для сосредоточения и развертывания частей в соответствии с выработанным планом ведения войны.

21 июня 1941 г. советское правительство в очередной раз попыталось добиться диалога с германским руководством. В 21.00 Молотов пригласил в Кремль Шуленбурга и попросил его дать объяснение причин недовольства германского руководства правительством СССР и слухов о близящейся войне. Советское правительство, заявил Молотов, не может понять причин немецкого недовольства и было бы признательно, если бы ему сказали, чем вызвано современное состояние советско-германских отношений и почему отсутствует какая-либо реакция германского правительства на сообщение ТАСС от 13 июня 1941 г. Однако Шуленбург ушел от ответа на эти вопросы, сославшись на то, что не располагает необходимой информацией [203] ADAP. Serie D. Bd. XII, 2. Dok. № 622. .