Павленко Иванович - Петр Первый и его время

По жестоким законам того времени всякие выступления «скопом и заговором» против властей карались смертью. Следовательно, все стрельцы, независимо от того, активно или пассивно они вели себя во время бунта, подлежали казни.

Стрелецкий розыск начался 17 сентября. Еще не было закончено следствие, как начались казни. Первая партия стрельцов численностью в 201 человек подверглась казни 30 сентября. Кортеж из десятков телег, на каждой из которых сидели по два стрельца с зажженными восковыми свечами в руках, медленно двигался из Преображенского в Москву. У Покровских ворот в присутствии Петра, высших сановников и иностранных дипломатов стрельцам зачитали царский приговор о предании «воров и изменников и крестопреступников и бунтовщиков» смертной казни.

Вспомним знаменитую картину Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни». На телегах в ожидании казни сидят стрельцы. Каждый из них по-своему готовится к смерти. Лица одних выражают скорбь, других — раскаяние и мольбу, в глазах третьих светятся ненависть и презрение, четвертые находятся в состоянии шока. Поодаль виден силуэт Петра, по чьему сигналу вот-вот должна начаться кровавая расправа.

Осужденных развезли по разным районам столицы, все они были повешены.

Казнь второй партии обреченных состоялась 11 декабря.

Вся группа казненных, а их насчитывалось 144 человека, не подвергалась розыску. Стрельцов вешали не только на специально сооруженных виселицах, но и на бревнах, вставленных в бойницы Белого города. Через неделю — новые казни.

Столица долгое время находилась под впечатлением массовых казней. Трупы казненных не убирались в течение пяти месяцев.

В сентябре — октябре было повешено, обезглавлено и четвертовано в общей сложности 799 стрельцов. Жизнь сохранили лишь малолетним участникам выступления — юношам от 14 до 20 лет. В стрелецком розыске проявилась еще одна, на этот раз крайне неприглядная черта характера Петра — его неистовая жестокость. Но таков был век. Новое пробивало себе дорогу так же свирепо и беспощадно, как цеплялось за жизнь отжившее старое. Стрельцы олицетворяли косную старину, тянули страну назад и поэтому были обречены.

Стрельцы в глазах Петра являлись «не воинами, а пакастни-ками», и прежде всего потому, что они многократно не только «пакостили», то есть создавали препятствия на его пути к трону, но и покушались на его жизнь. Это они пытались преградить ему путь к власти в 1682 и 1689 гг. Это они казнили его родственников по матери во время бунта 1682 г. Неприязнь к стрельцам со временем переросла в фанатическую ненависть. Необузданный деспотизм сильной личности, оказавшейся победителем в этих столкновениях, завершился кровавым финалом — истреблением сотен стрельцов и фактическим уничтожением стрелецкого войска. Сказанным, однако, можно объяснить жестокость царя, но не оправдать ее.

После стрелецкого розыска царь отправился в Воронеж, чтобы взглянуть на верфь, где кумпанства строили корабли. Первое впечатление от увиденного оказалось обнадеживающим. «Мы, слава богу, зело во изрядном состоянии нашли флот и магазины обрели», — писал Петр в Москву. Впрочем, при более глубоком ознакомлении с делом обнаружились значительные недостатки в организации работ. Один из них, едва ли не самый главный, состоял в том, что согнанные со всех концов страны плотники и кузнецы жили в крайне тяжелых условиях: без крова в зимнюю стужу и осеннюю слякоть, со скудными запасами сухарей в котомках они валили лес, пилили доски, углубляли фарватер реки, строили корабли. Треть, а то и половина людей, не вынеся тягот, убегала с верфи. Молва о тяжелых условиях жизни в Воронеже разносилась по стране, и люди, подлежавшие набору на работы, хоронились в лесах, чтобы уклониться от мобилизации.

Недостаточная техническая подготовка руководителей постройки кораблей привела к тому, что каждое спущенное на воду судно оказалось с крупными дефектами: одни из них имели высокие борта и, следовательно, были неустойчивы на воде; другие не имели надежной прочности, так как обшивка крепилась вместо железных гвоздей деревянными.

К концу года царь возвратился в Москву, где участвовал в развлечениях «всепьянейшего собора». Шумная компания, состоявшая из двухсот человек, во главе с Петром разъезжала на восьмидесяти санях по улицам столицы и, останавливаясь у дома то вельможи, то богатого купца, требовала угощения и вознаграждения.

На следующий, 1699 г., выпало множество событий, на важнейших из которых мы остановимся.