Владимир Сядро: Наполеоновские войны

Но, отдавая себе отчет в грозящей им опасности в восточной операции, Наполеон принял необходимые меры для снижения ее риска. Вся подготовка к походу была строго засекречена. Никто, кроме самого узкого круга лиц, не знал о том, куда и зачем отправится экспедиция. Газеты в Европе намеренно распространяли о ней самые противоречивые сведения, в частности писали о том, что, пройдя Гибралтар, французские корабли повернут на запад. Дезинформация сработала: адмирал Нельсон сторожил французский флот у Гибралтара, в то время как тот отправился из тулонской гавани прямо на восток. Была предпринята и попытка отвлекающего маневра: после выхода флотилии из Тулона отряды под командованием генерала Эмбера высадили десант в Ирландии. А дипломатам лишь оставалось убедить турецкого султана в том, что французская экспедиция только укрепит авторитет Блистательной Порты.

Особое внимание уделялось отбору армейских подразделений, которые будут участвовать в походе. Вот что пишет об этом А. Манфред: «Тридцать восемь тысяч отборных солдат – каждый проверялся, артиллерия, снаряды, лошади, продовольствие, книги на сотнях транспортных судов двигались на восток, охраняемые конвойными кораблями. Лучшие генералы Республики, цвет французской армии – Клебер, Дезе, Бертье, Ланн, Мюрат, Бессьер, – ближайшие сподвижники Бонапарта – Жюно, Мармон, Дюрок, Сулковский, Лавалетт, Бурьенн – составляли окружение командующего Восточной армией. Вместе с военными ехали ученые – будущий Институт Египта, объединявший представителей всех отраслей науки, – прославленные Монж, Бертолле, натуралист Жофруа Сент-Илер, химик Конте, минералог Доломье, медики Ларрей и Деженетт, литераторы Арно и Парсеваль Гранмезон и другие».

Отдельно надо сказать и о времени экспедиции. Начало ее было намечено на май. Было еще не жарко, а сильные попутные ветры упруго надували паруса, благодаря чему флотилия легко и быстро скользила по волнам. Правда, военные действия пришлись уже на жаркие летние месяцы. Для непривычных к восточному зною солдат это стало нелегким испытанием, но для противника опять же послужило отвлекающим маневром: никому и в голову не пришло, что в это время года французы отважатся сунуться в африканскую пустыню.

Довольно рискованным оказалось и то, что нескольким конвоям по пути следования предстояло объединиться в открытом море. Ведь любая ошибка могла сделать большую флотилию легкой добычей неприятеля, но этого, к счастью, не случилось: одна из очевидных слабостей грандиозного предприятия – рассосредоточенность морской армады – так и не была использована англичанами.

Не все в подготовке операции складывалось гладко: не всегда солдатами и матросами соблюдалась дисциплина, им задерживали выплату жалованья. Но самыми главными для сухопутного генерала Бонапарта стали проблемы с комплектацией судов экипажами. Оказалось, что две трети кораблей имели хороших командиров, а одной третью командовали люди, не способные к этому. Заведовавший морскими силами адмирал Брюэйс часто нарекал на то, что флот плохо оснащен. Бонапарт, не имевший знаний и опыта в морском деле, старался не вмешиваться в дела адмирала. Он лишь попросил его оборудовать ему хорошую кровать, «как для больного». Приказ был добросовестно выполнен: кровать стояла ножками на четырех подвижных шариках. По словам Бурьенна, это «делало для него менее чувствительною причиняемую качкою дурноту, коею он очень страдал».

Казалось бы, все уже было готово к походу, но тут случилось непредвиденное. Как вспоминал впоследствии Бонапарт, «когда все приготовления были закончены, произошел инцидент с Бернадотом в Вене, заставивший опасаться возобновления войны на материке. Отплытие армии было отложено на 20 дней, что поставило ее под угрозу. Тайна была раскрыта, и в Лондоне успели узнать о всех приготовлениях…» Нехитрые меры по дезинформации не смогли усыпить британскую разведку, агенты которой ухитрялись работать порой под самым носом у французских властей. Особенно показательна в этом отношении история с похищением из французской тюрьмы опаснейшего преступника – английского офицера Сиднея Смита, происшедшая примерно за месяц до отплытия французской флотилии. Он был освобожден жандармами якобы по приказу Директории. Позже выяснилось, что предъявленный приказ был фальшивым. Месяц спустя после бегства из тюрьмы Смит вместе с Ле Пикаром де Фелиппо, давним врагом Бонапарта, был уже в Англии и оказал существенную помощь ее военным силам.