Н. Непомнящий Авт.-сост. - Вольф Мессинг

Рано утром в палату вошла сестра и напомнила мне, чтобы я ничего не ела перед операцией. А как же предсказание Вольфа, подумала я? Но отправилась за медсестрой по коридору, мимо операционной на первый этаж. В конференц-зале нас ожидал профессор Абрамов. Здесь находилось около двухсот докторов и студентов, все были одеты в белые халаты. Доктор Кассирский тоже был там. Он взял мою руку и сказал, что по результатам анализов костного мозга моя операция откладывается. И объяснил студентам, что если курс лечения не увенчается успехом, тогда операция будет проведена безотлагательно. Я спросила его:

— Вы приняли это решение, потому что Мессинг попросил вас?

Он был удивлен.

— Мессинг? Какое он имеет к этому отношение? — И, улыбнувшись, сказал: — Нет, моя дорогая, мои друзья не вмешиваются в дела моих пациентов. Даже Вольф Григорьевич. Кроме того, я давно не видел его.

Вольф и Ираида навестили меня на следующий день, они пришли с коробкой шоколадных конфет и бананами. В разговоре Мессинг не касался интересующей меня темы. Что произошло? Он средствами телепатии внушил Кассирскому отложить операцию или он сам вылечил меня? Через три дня меня выписали, прописав постельный режим.

Перед Центральным Домом медицинского работника 19 января 1966 года было море людей. На помощь призвали милицию, чтобы сдерживать неуправляемую толпу, состоявшую из людей, которым не удалось достать билет на юбилейное представление Мессинга. На самом деле ему было уже 67, но по каким-то причинам правительство решило, что это должен быть 65-летний юбилей известного телепата и ясновидца.

Прошлым вечером я была у Мессингов и узнала, что Вольф не очень хорошо себя чувствует. Ираида сказала мне, что, скорее всего, разыгрался его хронический аппендицит. Ему не хотелось справлять никакие юбилеи, но он не мог отменить выступления. Должны будут присутствовать ученые и журналисты. Я предложила ему проконсультироваться с профессором Виктором Аграненко, опытным хирургом из Института гематологии и переливания крови: возможно, ему следует отправиться в больницу. Но Вольф отказался, сказав, что не имеет права разочаровывать столько людей.

Зал был заполнен до предела. В вестибюле и прилегающих помещениях установлены громкоговорители, чтобы удовлетворить тех неудачников, которые не смогли достать билеты. Я должна была прочитать приветственную речь. Нелегко говорить о друге в присутствии такого количества народа. Речь моя вышла совсем не такой, какой планировала. Я просто кратко изложила историю нашего знакомства, время от времени вставляя высокие эпитеты. Когда закончила, раздались аплодисменты, но я была недовольна собой. Однако другие, хотя и были по красноречивее, не намного превзошли меня. Они просто расточали комплименты и восхищались Вольфом.

Вольф попросил всех выступавших остаться на сцене, где около стола полукругом были расставлены корзины с цветами. Он сидел за столом, как ребенок на своем дне рождения. И только мог сказать:

— Друзья, спасибо вам большое!

С этими словами он начал представление. На сцену вышла полная женщина примерно 60 лет и пожаловалась на то, что страдает от невыносимых головных болей уже полгода. Мессинг попросил стакан воды, прошептал что-то над ухом женщины, подержал ее за запястье несколько секунд и приказал сделать немного глотков. Почти сразу она заявила, что боль прошла!

На следующий день праздник продолжился, но в менее официальной обстановке. Мессинг давал банкет в величественном Красном зале ресторана «Прага». Было приглашено много именитых гостей.

Все прошло удачно, было много шуток и смеха. Официанты привыкли лицезреть иностранцев и высокопоставленных партийных чиновников, но они, однако, с интересом глазели на Мессинга. Люди приходили посмотреть на Мессинга даже из соседнего зала, где справляли свадьбу. К концу вечера заявились сами жених и невеста, попросив у Мессинга автограф. Я убеждена, что и новобрачные и гости думали, что этот союз будет долгим и прочным, но когда они вернулись в свой зал, Мессинг сказал спокойно: «Они проживут вместе ровно пять месяцев». К сожалению, я не смогла удостовериться в справедливости его слов; никогда больше не встречала эту пару. Однако не сомневалась, что предсказание Вольфа сбылось.

Через день после чествования позвонила Ираида и сказала, что Вольф лежит в Боткинской больнице. Он в критическом состоянии, и ему должны немедленно делать операцию. Мой сын Саша, студент второго курса медицинского института, работал в той же клинике. Когда я приехала, он встретил меня, держа указательные пальцы крестом. Это означало, что дела плохи. Он объяснил, что аппендикс Мессинга лопнул, вызвав перитонит. Тогда в Москве была эпидемия гриппа, и больница была закрыта для посещений, но мой сын сообщил Вольфу, что я приехала, и мне было разрешено повидать его. Он приветствовал меня кислой улыбкой. Я наклонилась и поцеловала его в лоб, понимая, чего стоит ему улыбка: его температура приближалась к 40 градусам. Он не жаловался, но дыхание было тяжелым и прерывистым.