Николай Черкашин - Чрезвычайные происшествия на советском флоте

Тем временем из посёлка Ракушка в Чажму мчались на своих машинах командир К-431 капитан 2-го ранга Леонид Федчик, штатные инженеры-механики — командир БЧ-5 капитан 2-го ранга Игорь Ерёмин и командир первого дивизиона капитан 3-го ранга Владимир Румянцев. Вместе с ними ехали и три мичмана, сорванные из отпусков страшной вестью. На КПП чажминского завода их встретил начальник штаба 4-й флотилии контр-адмирал Геннадий Агафонов.

— Главная задача — сохранить корабль на плаву! — сказал он командиру.

Мчался в Чажму из владивостокского аэропорта и командующий флотилией контр-адмирал Виктор Михайлович Храмцов. Много позже он вспоминал:

— 10 августа 1985 года я вместе с командным составом Тихоокеанского флота находился на борту самолёта. Возвращались из Москвы, где были на приёме у Главнокомандующего ВМФ. Настроение было приподнятое. Мне дали понять, чтобы я готовился к новой должности — начальника штаба Северного флота и что готовится представление на присвоение звания вице-адмирала… Приземлились во Владивостоке около 15.00. К самолёту подбежал дежурный офицер и доложил, что командующего 4-й флотилией просят срочно подойти к телефону. Я понял — что-то произошло, сердце защемило. Подошёл к телефону. Оперативный дежурный флотилии докладывает.

— В Чажме — тепловой взрыв реактора.

— Я тогда подумал, что случилось, наверное, не самое страшное, что могло случиться, — взрыв-то тепловой, а не ядерный. Но от этого было не легче. Вскочил в машину и помчался на завод. Машина подъехала прямо к пирсу, где стояла К-431. Обстановку оценил мгновенно: К-431 тонет, реакторный отсек заполнен водой, и теперь вовсю топит корму… Надо спасать корабль, но кругом, как в страшном сне — ни души. Я перебежал на дозиметрическое судно, потом на соседнюю К-42. И тут никого! Словно вымело всех.

Глубина у пирса была 15 метров, осадка у К-431 — вдвое меньше. Решение пришло сразу — аварийную лодку надо вывести на осушку и посадить её на грунт, как в док, но для этого необходимо было вытащить плавмастерскую на рейд, освободить атомоход от всякого рода концов: швартовых канатов, электрокабелей, вентиляционных систем, переходного и энергетического мостиков. Но как всё это сделать одному?.. И вдруг из ограждения рубки К-42 вышел капитан-лейтенант, дежурный по этой подводной лодке. К сожалению, я не запомнил его фамилии. Вместе с ним мы стали освобождать тонущую атомарину от всего, что связывало её с берегом, и в этот момент к плавпричалу подошёл морской буксир.

Я объяснил его капитану обстановку и дал команду полным ходом тянуть К-431 на берег, пока она не сядет на грунт. Мы с капитан-лейтенантом в это время рубили пожарными топорами всё, что можно было перерубить. Вот так мы и освободили лодку, а морской буксир на полном ходу посадил её на осушку. Лодка перестала тонуть…

За каждой фразой храмцовского рассказа — отчаянная, полная смертельного риска борьба за живучесть атомного корабля. Только один эпизод. Вода из реакторного отсека не уходила даже тогда, когда К-431 приподняли на мощных кранах так, чтобы трещина в прочном корпусе оказалась выше уровня моря. Выяснилось, что погружной насос достиг настила первого яруса и не берёт воду из довольно обширного трюма. Кто пойдёт в самое пекло ядерного котла, чтобы сбросить насос под пайолы? На это отважился командир реакторного отсека капитан-лейтенант Олег Мальво. Именно он проник в шестой отсек из седьмого, спустился на нижний ярус и выполнил то, что требовалось.

Вице-адмирал Виктор Храмцов:

— Вскоре из базы нашей флотилии прибыла аварийная партия во главе с моим заместителем по электромеханической части инженером-капитаном 1-го ранга О.Д. Надточием. В состав аварийной партии входили опытные офицеры штаба флотилии. Они осушили реакторный отсек, и подводная лодка всплыла. Затем заварили рваный борт.

Вместе с аварийной партией прибыли офицеры службы радиационной безопасности флотилии и начали обмеры зоны аварии. В зоне аварии и на самой лодке матросы срочной службы не использовались. Работа продолжалась до 23 августа. Ежедневно группу, побывавшую в зоне аварии, отправляли в госпиталь, где у них брали кровь на анализы. Всего через зону аварии прошло около 150 человек.

Подполковник медицинской службы Георгий Николаевич Богдановский, флагманский врач 9-й дивизии 6-й эскадры подводных лодок: