Игорь Овсяный - Тайна, в которой война рождалась

Во второй части излагается идея, которая фактически стала основой внешнеполитического курса Англии тех лет.

"Независимо от того, привлекает ли правительство его величества или нет осуществление основанного на этих соображениях курса, и от того, совместим ли он с английскими концепциями международной морали и права, было бы в высшей степени неразумным предоставить событиям и дальше плыть по течению... Убеждение, что Англия преграждает путь Германии во всех направлениях, сколь бы обоснованным это направление ни было, продолжает укрепляться. Все большее и большее число немцев начинают приходить к мысли, что, поскольку примирение не удалось, война с Великобританией, если Германия намерена осуществить то, что ей предначертано, неизбежна...

Если Германии закрыт путь для каких-либо авантюр на Западе - а совершенно определенное публичное заявление г-на Идена, что Великобритания будет рассматривать в будущем как казус белли любую агрессию не только против Бельгии, но также против Франции и Голландии, сделало положение в этом вопросе кристально ясным, - то имеем ли мы право противодействовать германской мирной экспансии и эволюции на Востоке?..

Правильный для нас курс, несомненно, должен заключаться в том, чтобы при условии, что мы обеспечим мир на Западе, быть готовым примириться, не испытывая слишком большого беспокойства, с подъемом и расширением неугомонного пангерманизма в Центральной и Восточной Европе...

Разве не было бы также разумным сразу признать, не откладывая, что Германия в настоящее время является слишком могущественной, для того чтобы ее можно было убедить или принудить вступить в Восточный пакт, что определенное превосходство Германии на Востоке является неизбежным и что мир на Западе не должен быть принесен в жертву теоретически похвальному, но практически ошибочному идеализму на Востоке... Говоря прямо, Восточная Европа явно не является еще окончательно, на все времена устроенной, не представляет жизненного интереса для Англии. Немцы, безусловно, более цивилизованны, чем славяне, и в конечном счете, если с ними правильно обращаться, потенциально менее опасны для Англии; можно было бы даже утверждать, что было бы несправедливо пытаться не допустить того, чтобы Германия завершила свое единство или чтобы она была подготовлена для войны против славян при условии, что приготовления ее таковы, чтобы убедить Британскую империю, что они одновременно не направлены против нее..."

Более откровенного признания провокационных целей английской дипломатии нельзя требовать от официального документа. Ставший известным лишь в 1968 г. "меморандум Гендерсона" дает новое свидетельство антисоветских замыслов, вынашивавшихся в Лондоне. Он проливает также свет на миссию Галифакса, посетившего Берлин осенью 1937 г.

После неудачных попыток организовать встречу Болдуина с Гитлером "кливденцы" решили поскорее отправить на переговоры кого-нибудь из авторитетных выразителей их взглядов. Выбор пал на лорда Галифакса, лорда-президента в кабинете Чемберлена (фактически министр без портфеля). В качестве предлога использовали приглашение, полученное им от Геринга, посетить "Охотничью выставку" в Берлине и пострелять лисиц в заповедниках рейхсмаршала. Галифакс, имевший титул "магистра лисьей охоты", с готовностью согласился. Встречу с "фюрером" предусматривалось организовать отдельно. Его "чувствительность" не позволяла присутствовать на стрельбе лисиц.

Встреча Галифакса и Гитлера состоялась 19 ноября 1937 г. в Оберзальцберге, на горной вилле "фюрера". Содержание переговоров стало известно в 1948 г. после публикации Министерством иностранных дел СССР документов из германского архива.

Беседа походила на шахматную партию, ходы и возможные варианты которой были заранее рассчитаны обоими игроками. Как уже отмечалось, англо-германские отношения во второй половине 30-х годов были окрашены серьезной тревогой британских правящих кругов в связи с настойчивыми требованиями гитлеровцев возвратить бывшие колонии Германии. Шумные выступления "фюрера" на эту тему были всем известны. Как свидетельствуют факты, гитлеровцы не намечали практических шагов в данной области, наоборот, считали эту борьбу бесперспективной. Новые германские "Пантеры" были предназначены не для морских походов{65}, а для захвата Украины. Колониальный вопрос, однако, нацисты с успехом использовали для шантажа и получения различных уступок от Англии.