Игорь Овсяный - Тайна, в которой война рождалась

Свою готовность поддержать идею "Восточного пакта" Саймон обусловил внесением в договор существенных поправок. Во-первых, министр выразил озабоченность тем, что "Восточный пакт" якобы выгоден Франции и России и ничего не дает Германии. Он потребовал предусматривавшиеся пактом гарантии распространить и на нее. Практически Франция должна была взять обязательство помогать Германии, если та станет объектом агрессии. (Решать же вопрос, кто агрессор, будет Лига наций, где Англия и Франция смогут провести угодное им решение.)

Во-вторых, Саймон заявил, что Германия должна получить право на равноправие в вооружениях. Третья оговорка была высказана в очень деликатной форме: "Восточный пакт" должен создаваться "по образцу" Локарнского договора. Имелось в виду действие пакта подчинить Лиге наций.

Итак, суть оговорок, внесенных Саймоном: Германия должна вооружиться и получить французские гарантии на случай "агрессии" со стороны СССР. Таким образом, из средства укрепления безопасности в Европе "Восточный пакт" превратился бы в орудие антисоветской политики империалистических держав, и прежде всего Англии и Германии. Поддержав "Восточный пакт", Форин оффис лишь переставил паруса, курс политики оставался прежним.

Получив информацию из Лондона, Муссолини раскусил, куда метит Саймон, и сразу же одобрил его маневр.

"В теплых словах он выразил высокую оценку того метода, с каким вы подошли к решению вопроса, - сообщал английский посол Друммонд о беседе с "дуче" 12 июля 1934 г. - В особенности он выразил вам свои поздравления в связи с тем, что вы извлекли ядовитое жало из первоначальных французских предложений, явно имевших целью изолировать Германию, против которой они были направлены. Позиция Италии идентична нашей. Район, на который будет распространяться действие пакта, не представляет непосредственного интереса для Италии, но теперь, поскольку Германии обеспечена абсолютная взаимность, Италия с одобрением отнеслась бы к такому пакту. Он сказал, когда вопрос об этом пакте обсуждался во время встречи в Венеции{31}, что господин Гитлер был против него, поскольку пакт выглядел как явно антигерманский. Однако теперь, поскольку была обеспечена полная взаимность, он полагает, что Германия может согласиться с ним. Я отметил, - писал Друмонд, - что разделяю эту надежду, так как он предоставит Германии, кроме того, возможность возобновить переговоры по вопросу о вооружениях".

Английское правительство находилось во власти иллюзий, будто Гитлер и его клика намерены действовать только в соответствии со своими антикоммунистическими лозунгами. Поэтому оно полагало, что "Восточный пакт", вывернутый Саймоном наизнанку, будет таить "полезные возможности" для Германии. В Берлине же маневр Форин оффиса восприняли иначе. Готовясь к большой войне за мировое господство, гитлеровцы имели в виду до похода против СССР укрепить позиции за счет соседей. "Советская Россия - большой кусок. Им можно и подавиться, - рассуждал Гитлер в кругу приближенных. - Не с нее я буду начинать". Поэтому фашистская Германия не хотела связывать себе руки пактом даже в том виде, в каком его предлагал Саймон.

Печать фашистского рейха подняла шум, будто британская политика повернула "на опасный путь". Английскому послу в Германии была "подброшена" реплика "фюрера": "Великобритания предает Европу". Телеграмма из Рима, в которой посол писал, что Муссолини тоже одобрил идею "Восточного пакта", вызвала в Берлине раздражение. Возмущенный Гитлер бросил дела и выехал в свою резиденцию в Баварских Альпах,

Огорченный такой реакцией, Саймон постарался разъяснить гитлеровцам, что "Восточный пакт" с английскими поправками не только не послужит помехой Германии, а, наоборот, станет выгодным ей.

"Возражения Германии имели бы под собой некоторую основу, - говорил Саймон советнику германского посольства в Лондоне 14 июля 1934 г., - если бы, подписывая пакт, Германия делала какую-либо уступку или что-либо приносила в жертву... в действительности же дело обстояло далеко не так. Гер-, мания выиграла бы не только в силу самого пакта, но и в результате того, что это улучшило бы ее позиции в вопросе равенства прав".

Немало труда потратил Саймон на то, чтобы растолковать Хешу следующее: "Восточный пакт", созданный по английскому рецепту, сохранил бы лишь название, а суть стала бы иной. Как подтверждает запись беседы, дипломатия Форин оффиса, "поддерживая" пакт, не отказывалась от замысла похоронить идею коллективной безопасности.