Мурад Аджи - Дыхание Армагеддона

У меня в паспорте графы «национальность» нет.

Размышляя об интернационализме, я пришел к удивляющему выводу: дружили все народы Советского Союза, создавая общую экономику, а плоды дружбы достались тем, кто считал себя гонимым. Даже воры в законе получили их.

Значит, опять дело не в термине, а в знании того, что стоит за ним. Посмотрите на лица самых состоятельных людей России, ее олигархов, министров, депутатов — словом, на героев нашего времени, они и есть новая, демократическая Россия. Ее элита, чей облик говорит сам за себя. Речь, разумеется, не о национальности.

Это «птенцы гнезда Петрова» в современной упаковке. Такие же чужаки.

Да, они победили, обманув общество интернационализмом, «дружбой народов», но не их эта идея, вот что хочу подчеркнуть. Не сегодняшнее изобретение, оно имеет давние корни.

Идея появилась после Смуты, когда Москва разрушала Русь и тюркский мир, когда сказочно разбогатели пришлые ставленники Запада и местная русская дворня, предавшая своих вчерашних господ — бояр… Воистину, «история России — история ее дворянства», глубочайшая тема, она, как чистый лист бумаги, лежит нетронутая. Так, чуть-чуть.

Дворяне стали рабовладельцами, крепостные души слагали их состояние. Раньше такого не было. Народ на Руси никогда не лишали воли!

Указы Романовых предлагали интернационализм, «дружбу народов», добровольное включение в состав России. А что получилось? Российская империя, крепостное право, бюрократия, воровство, «пушечное мясо». И сказочные состояния! Все, как сейчас.

Величие романовской России достигалось ценой жизни и благополучия других — ею обманутых! — народов. И вот что самое показательное: никто не спросил, было ли то величие на самом деле? Не было.

У страны, где народ нищенствует и бесправен, у страны, где власть и ее окружение купаются в роскоши, а простые люди — в грязи и вшах, не может быть величия. Даже если она располагает самыми богатыми природными ресурсами, ее ждет позор.

Выходит, интернационализм не абстрактен, он указывает на политику, при которой кто-то кладет в карман плоды общей «дружбы», становясь олигархом… Честно скажу, я осторожен в оценках современности, дую даже на холодное молоко, боясь обжечься, но многого в нынешней жизни не понимаю. Она, по-моему, за пределами здравого смысла, это же абсурд — ишаки едят зерно, а скакуны жуют солому.

Однако, зная историю и приемы, которыми низвергли тюркскую Русь, иные реалии современности воспринимаю по-своему. Это мое право.

Я перестал верить политикам, когда понял, что беды и трагедии этих «революций», «перестроек», недодуманных «реформ» повторяются в жизни тех народов, которые не умеют анализировать прошлое. То есть не имеют истории, не знают ее. Значит, кому-то выгодно невежество российского народа, раз его по-прежнему культивируют?

И у меня есть основания полагать: тот, кто, даже не прочитав, ругает книги Мурада Аджи, выполняет политический заказ. Разве нет?

— Ваши книги поражают читателей полнотой информации, языком. Скажите, где и как черпаете сведения? В каких зарубежных странах побывали?

— Вряд ли поэт скажет, как находит рифму… И я не могу сказать, когда родился тот или иной исторический сюжет, что позвало в экспедицию или в библиотеку.

В сущности, все просто, задаешь вопрос — почему? А дальше идет само. К примеру, в «официальной» истории написано: в Европу нахлынули орды диких гуннов и разбили непобедимую армию Римской империи. Таков смысл почти всех сочинений по истории раннего Средневековья.

Казалось бы, все ясно?

Отнюдь. Для человека, который знает экономическую, социальную и историческую географию, тут сплошные «почему». Он же все перемерит своей меркой, пересчитает своим счетом. А как иначе? Ему известно, в античной экономике, чтобы содержать одного воина, оснастить его обмундированием и оружием, накормить, дать боевого коня, требовалось минимум 5–7 квалифицированных ремесленников. Чтобы содержать тех ремесленников, тоже требовались ресурсы.

Следовательно, лишь экономически мощное государство будет иметь армию. Даже в деревне знали: «сермяги не латы, крестьяне не воины».

Но кто из историков спросил, как появились «орды диких гуннов»? Их войско? Не сами собой они сели на коней, взяли в руки копья и шашки и пошли громить Рим? Кто-то их одел-обул, взрастил, наконец? Это — вопрос вопросов, он и был первым.

Не из небытия явились гунны, точно, не из небытия: связь между экономикой и армией была во все времена, у всех народов.