Алексей Исаев - Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали

В воскресенье 14 сентября после проливных дождей предыдущих дней установилась удивительно ясная и солнечная погода. В 18.20 минут у Лохвицы встретились передовые отряды 3-й танковой дивизии 2-й танковой группы и 9-й танковой дивизии 1-й танковой группы. В тот же день 16-я танковая дивизия захватила Лубны и изготовилась к обороне на внутреннем фронте котла:

«Дивизия изготовилась к обороне на плацдарме, в Осовце и Тернах. 2-я сапёрная рота 16-го сапёрного батальона под командованием обер-лейтенанта Риншена вошла в соприкосновение с подошедшей с севера разведгруппой 5-й танковой дивизии [так в оригинале, правильнее „3-й танковой дивизии“]. Острие танковой группы Гудериана („Г“) встретилось с остриём танковой группы Кляйста („К“) за спиной 50 красных дивизий. Большое кольцо окружения под Киевом было замкнуто. И снова стояла 16-я танковая дивизия, как у Монастырища, на восточном краю котла лицом на запад, снова должна была быть готова к тяжёлым боям с прорывающимися на восток русскими. Впереди снова были тяжёлые дни» [82].

Как мы видим, историограф 16-й танковой дивизии оспаривает у соединения фон Хубицки «честь» замыкания «котла». Но интереснее другое — немцы ожидали с первых же дней окружения наступательных действий со стороны советских войск. Солдаты и офицеры вспоминали удар у Оратова и Животова, которым И. Н. Музыченко ответил на угрозу окружения. Но М. П. Кирпонос не оправдал их ожидания.

С 14 сентября, в связи с соединением немецких танковых дивизий в Лохвице, проводная связь между штабами Юго-Западного фронта и Юго-Западного направления была нарушена. Штаб Юго-Западного фронта в ночь на 15 сентября из Прилук переместился в район Пирятина (в Верхояровку). Командование фронта продолжало настаивать на выводе войск из Киевского УРа, послав в 4 утра 15 сентября по радио следующую телеграмму:

«Москва, товарищу СТАЛИНУ. Обстановка требует немедленного вывода войск из КИУРа со стороны Козелец, противник стремится отрезать Киев с востока. Резерва для парирования этого удара нет. Противник к исходу 14.9 находился в 40 км от Киева. Кирпонос, Бурмистенко, Рыков» [83].

С 17 ч. 40 м. до 19 ч. 00 м. 15.9 состоялись очередные переговоры начальника Генштаба маршала Шапошникова с маршалом Тимошенко, содержание которых определило в значительной степени основной характер дальнейших действий войск Юго-Западного фронта на ближайшие дни:

«Новое в обстановке, — сказал маршал Тимошенко, — активность кременчугской группировки противника, которая развивает свои действия в северном и северо-восточном направлениях, отбрасывая ослабленные части 38-й армии» [84].

Последние распоряжения командующего Юго-Западного фронта о выдвижении 7-й и 289-й стрелковых дивизий в район Прилуки, Пирятин для занятия обороны главком ЮЗН характеризовал как «недостаточно решительные и пассивные намерения»:

«Из его (Кирпоноса. — A.И.) сообщений не видно решительных мероприятий, выраженных в перегруппировке с задачей удара, хотя бы в направлении Ромны, где противник в сравнении с южной группировкой является на сегодняшний день слабее.

[…]

Кирпонос не совсем ясно представляет себе задачу уже потому, что он просится со своим командным пунктом в Киев…» [85]

Маршал Шапошников в своём ответе вначале дал такую оценку вышеприведённой телеграмме командующего Юго-Западного фронта: «Считаю, что мираж окружения охватывает прежде всего Военный совет Юго-Западного фронта, а затем командующего 37-й армии». Затем он согласился с оценкой маршала Тимошенко мероприятий М. П. Кирпоноса о выдвижении двух дивизий для обороны в районе Пирятина как «занятие позиций пассивного сопротивления… вместо того, чтобы наносить удары ромненской или Хорольской группе противника» [86].

Как мы видим, и противник в лице сидящих в окопах пехотинцев дивизии Хубе, и командование в лице Б. М. Шапошникова и С. К. Тимошенко ожидало одного и того же — удара с целью выхода из окружения. Но М. П. Кирпонос даже не пытался его организовать.

На вопрос маршала Шапошникова о том, какие последние указания даны командующему Юго-Западного фронта, маршал Тимошенко ответил:

«Удержание обороны с отходом за р. Днепр в случае такой надобности; высвобождение части сил для парирования ударов.

[…]

Организовать оборону непосредственно на подступах Киева, основные силы имея на восточном берегу».

Начальник Генерального штаба далее просил главкома Юго-Западного направления подтвердить эти указания ещё раз командующему Юго-Западного фронта, что и было обещано сделать через полковника И. Х. Баграмяна, начальника оперативного отдела штаба фронта, находящегося в момент переговоров в штабе главкома Юго-Западного направления в Ахтырке. Полковник Баграмян 16 сентября на самолёте из Ахтырки вылетел в Прилуки с поручением маршала Тимошенко. И. Х. Баграмян впоследствии так описал это поручение: