Жак Деларю - История гестапо

18 ноября Оберг вместе со своим штабом переехал из Пленфена в Ружмон близ Бельфора. Затем они продолжили отступление. 1 декабря Оберг и Зухр со своими службами перебрались через Рейн и к вечеру прибыли во Фрибург. Наконец, 3 декабря они добрались до Цвиккау около чехословацкой границы, где по приказу Гиммлера расположились их службы.

Некоторое время спустя Оберг получил назначение на командный пост в группе армий «Вейхзель» под началом самого Гиммлера, который взял на себя руководство этой группой. Таким образом, Оберг завершил полицейский этап своей карьеры, перейдя в ряды фронтовых эсэсовцев.

Гестаповские службы продолжали заниматься Францией еще в течение нескольких месяцев. Диверсионно-разведывательные школы были созданы доктором Кайзером во Фрайбурге и в Штеттине близ Зигмарингена. При них открылись многочисленные специализированные филиалы.

Скорцени организовал во Фридентале центр для диверсантов и разведчиков. В эти шпионско-диверсионные центры набирали бывших членов ППФ, РНП и в особенности французов-полицаев, перебежавших в Германию. Дарнан первым предложил своих людей гауптштурмфюреру Детерингу, который вместе со своим заместителем обершарфюрером Гинрихсом занимался вербовкой. Детеринг, начальник группы «Фукс» («Лиса»), внедрял свою агентуру во Францию.

В конце концов Дарнан все-таки добился разрешения создать спецшколу для своих полицаев, руководимую французскими агентами «при содействии» инструкторов из СД и гестапо. Эта «автономная» служба действовала под руководством полицая Деганса и его заместителя Фийоля, ставшего одним из палачей «2-й службы» милиции [50] Фийоль оставил о себе кошмарные воспоминания в районе Лиможа, где оперировал под кличкой Дени. . Впоследствии Дарнан затеял разработку плана по формированию «отряда белых партизан» во Франции.

Этим «мастерским» по производству шпионов удалось с большим трудом переправить во Францию лишь некоторое число агентов-диверсантов. Несколько человек нелегально пробрались во Францию через Швейцарию, используя пограничный пункт Леррах, рядом с Балем. Одних задержала швейцарская полиция, некоторым удалось проникнуть во Францию и даже вернуться обратно в Германию после выполнения задания. Но большинство из них быстро арестовали.

Другую группу агентов во Францию сбросили с парашютом в специальных контейнерах с мягкой обивкой; прыжки должны были производиться ночью, что небезопасно для неопытного парашютиста. Такие выброски имели место, в частности, в департаменте Коррез. Этих агентов арестовывали в ближайшие же часы после приземления. Некоторые покончили жизнь самоубийством в момент ареста, раздавив капсулу с цианистым калием, которой их снабжали при вылете.

Попытки подрывной деятельности в тылу наступающих союзных армий почти полностью потерпели неудачу. В начале 1945 года складывалось катастрофическое для Германии положение на всех фронтах военных действий.

Рожденный в насилии, переполненный за прошедшие двенадцать лет преступлениями и ужасами, нацизм медленно издыхал в крови среди развалин, увлекая за собой в пучину национального краха население собственной страны.

В наступившем хаосе, подобном вагнеровскому, нацисты – вчерашние идолы, «рыцари без страха и упрека», вожди и хозяева страны – безуспешно искали точку опоры.

Все как один эти могущественные люди шпионили за своими соратниками и знали, что они также следят за ними. Малейшая ошибка могла стоить жизни. Укрывшись в своем бункере в рейхсканцелярии, Гитлер слышал, как рушится вокруг бесчеловечная громада его власти [51] Гитлер покинул Растенбург и в конце ноября 1944 года оборудовал свою штаб-квартиру в Берлине. . Он знал, что все те, кто вчера еще заискивал перед ним и готов был пойти на любую низость, чтобы заслужить от него слово похвалы, теперь думали лишь о том, как от него сбежать. Но подобно фараонам Древнего Египта, он не хотел уходить в небытие в одиночку. Те, кого он поднял за собой на вершины власти, должны умереть вместе с ним; в поисках предательства его безумный взгляд впивался в лица приближенных, на которых страх прятался под маской твердости и решимости. Ни один, верил он, не избежит своей судьбы.

Фюрер, который некогда был кумиром толпы, вождем, «великим военачальником», теперь стал больным стариком, согнувшимся под тяжестью поражения; его горящий и невыносимый взгляд затравленного волка освещал изнуренное лицо, уже отмеченное печатью смерти.