Евгений Яровой - По следам древних кладов. Мистика и реальность

Когда утром следующего дня П. Дюбрюкс вернулся на курган, то застыл в ужасе. Произошло то, что и должно было случиться: вход в склеп был расчищен от камней. Неисследованная его часть была очищена, все угрожавшие падением камни отвалены в сторону, а огромные плиты пола грубо выворочены из земли. Трудовой подвиг грабителей даже вызывал невольное уважение…

После ограбления Куль-Обы И.А. Стемпковский отдал строжайшее распоряжение об охране входа в гробницу: днем был поставлен караул, а ночью курган охранял конный патруль. Но было уже поздно. Несмотря на принятые меры, в склепе нашли только отдельные мелкие бляшки, не замеченные грабителями. Кроме того, жажда золота, по словам П. Дюбрюкса, «превозмогла страх тюрьмы, а тем более смерти», и каждую ночь несколько человек отправлялись грабить курган. Несмотря на охрану, 28 сентября рухнувшая северная стена сильно ранила в ногу двоих из них. После этого случая ночные посещения прекратились, тем более что склеп уже представлял собой лишь груду камней. К тому времени прекратили работу и археологи. Однако история на этом не закончилась.

Вскоре распространился слух, что в городе тайно продают мелкие золотые вещи. Слух полностью подтвердился, когда в начале зимы П. Дюбрюкс увидел у скупщиков древностей большую часть похищенного золота. Через одного из грабителей, некоего Дмитрия Бавро, грека по происхождению, он установил картину ограбления.

…Вечером 24 сентября археологи покинули курган, и вскоре был снят караул. Как только немного стемнело, около десяти человек, прятавшихся за холмом, разобрали камни у входа и проникли в склеп. Там они сдвинули камни на середину камеры, и нашли в неисследованной ее части большое количество золотых бляшек. Внимательно осмотрев каменный пол, они заметили несколько аналогичных бляшек в щелях между плитами пола и принялись немедленно выворачивать их. И не напрасно: под одной из плит вскоре открылся тайник, содержавший несметные богатства. В данном случае грабители проявили больший профессионализм, чем исследователи кургана.

Эта массивная бляха в виде «летящего оленя» попала в Эрмитаж из рук грабителя

В тайнике под плитами пола они нашли тяжелую шейную гривну из бронзы, обернутую тонким золотым листом и украшенную на концах золотыми львиными головками. Посчитав, что массивная находка целиком из золота, они прямо в погребении затеяли драку. Но поднимать шум было опасно, поэтому они вынуждены были полюбовно разделить ее между собой. Схватив топор, один из грабителей разрубил ее на три части и только тогда убедился, что она из бронзы. Неудивительно, что от гривны сохранились лишь золотые окончания в виде львиных головок.

Видимо, Д. Бавро был чем-то обязан П. Дюбрюксу и поэтому вернул одну из них. Вместе с львиной головкой от гривны он передал властям и имевшуюся у него массивную золотую бляху в виде «летящего» оленя весом в 266 граммов. Она служила, по-видимому, центральным украшением кожаного щита. Это были единственные вещи, которые удалось спасти. Значительно позднее вторая головка от гривны была приобретена у состоявшего на русской службе французского нумизмата Сабатье и также поступила в Эрмитаж.

П. Дюбрюкс еще успел увидеть у скупщиков краденого и обломки золотой обкладки горита. Это замечательное произведение искусства также было варварски уничтожено при дележе добычи. Невежество грабителей, простых местных жителей, привело к тому, что многие бесценные творения античного искусства были похищены, а затем частью переплавлены в слитки золота, частью проданы или надежно спрятаны похитителями. Еще много лет спустя, в 1859 году в Керчи было скуплено 18 золотых бляшек из Куль-Обы.

Об открытии в Куль-Обе надлежало немедленно сообщить царю, однако керченский градоначальник почему-то не спешил с докладом. Прошло два месяца после открытия, но Николай I не имел о нем никаких сведений. Однако через каналы военного ведомства весть о находке дошла до Главного штаба, и главнокомандующий всеми военными поселениями граф Петр Толстой доложил о ней императору. Николай I был весьма разгневан задержкой и приказал все найденные «в земле близ Керчи редкости и прочие вещи, находящиеся в ведении керчь-еникальского градоначальника, вытребовать в С.-Петербург».

Наконец, спустя пять месяцев после открытия, 18 февраля 1831 года сокровища были доставлены в столицу и поступили в Эрмитаж. Император был доволен: античное золото произвело на него впечатление. Ведь это была первая столь богатая находка не только в России, но и во всем мире. Подобных древних сокровищ не имел ни один европейский монарх.