Ольга Дмитриева - Елизавета Тюдор

Гнев и любовная лихорадка противопоказаны в политике. Если бы Мария сохранила самообладание и поторговалась с Елизаветой из-за Дарили, та, возможно, и одобрила бы этот брак. В конце концов, он был англичанином. Стало уже ясно, что Елизавета не намеревается провозглашать Марию своей преемницей, но, если бы брак, которому она не могла помешать, состоялся с ее формального согласия, между королевами сохранился бы мир и нормальные, пусть даже и прохладные, отношения.

Мария предпочла хлопнуть дверью и показать англичанке нос. Дарили больше не вернулся в Англию, а в Шотландии ему даровали титул графа Росс. Принять его без согласия Елизаветы означало нарушить вассальную присягу верности английской короне и совершить государственную измену. Королева приказала ему немедленно возвратиться, а графиню Леннокс в качестве заложницы заключила в Тауэр, но было поздно. В конце июля 1565 года Дарили и Мария Стюарт сочетались браком.

Марии казалось, что она наконец избавилась от унизительной необходимости заискивать перед Елизаветой и ее позиции упрочились: их общие с мужем права на английский престол выглядели весомее, чем когда бы то ни было, католики в Англии были на их стороне, и пришло время английской кузине вновь с опаской смотреть в сторону шотландских соседей. Как, однако, далека была она от истины!

Ее обожаемый мальчик-муж немедленно нарушил хрупкое политическое равновесие в стране, которого она с таким трудом достигла в первые годы своего правления. Его возненавидели все: протестанты — за то, что он был католиком, придворные — за заносчивость и глупость, аристократы — за угрозу, которую несло их кланам восстановление прав Ленноксов, Мюррей — за публичные намеки короля, что он скоро отстранит его от власти. Медовый месяц королевской четы оказался омрачен восстанием протестантских лордов, и, хотя его удалось подавить, а его лидер Мюррей бежал в Англию, это было плохое начало семейной жизни. Продолжение было еще неудачнее, ибо вскоре Мария уже разделяла всеобщую неприязнь подданных к своему мужу. Этот высокий, прелестно сложенный юноша с детским лицом оказался не только глуп, но и капризен, порочен и к тому же постоянно пьян. Королева блуждала по дворцу в слезах и, стеная, призывала смерть.

Бессмысленно соперничать с великим Стефаном Цвейгом, рассказывая о невзгодах и испытаниях, выпавших на долю несчастной шотландской королевы. Утешение было ниспослано ей в лице Дэвида Риччо — придворного итальянского музыканта, секретаря королевы и задушевного приятеля короля. Из фаворита мужа он так быстро превратился в любимца жены, что даже привычные ко многому придворные были поражены. Королева ожидала наследника, и самой популярной шуткой сезона было: в Шотландии скоро родится новый Соломон, так как его отец — Давид, играющий на арфе. Подданные открыто возмущались связью королевы с безродным иностранцем. Протестантские проповедники неистовствовали с кафедр, бичуя лицемерие и аморализм католички. Дарили, видя, что его отношения с королевой неуклонно ухудшаются, а с ними тают и его надежды превратиться из консорта в правящего монарха, отрезвел на время и, прислушавшись к советам своего окружения, решил положить конец связи Марии с Риччо.

Все произошло как в кровавой драме. Во время ужина при свете факелов к королеве ворвались вооруженные люди во главе с оскорбленным мужем и в присутствии онемевших от ужаса придворных дам закололи Риччо у ног Марии. Дарили с окровавленной шпагой в руке мог торжествовать. Королеве, оправившейся через несколько дней от потрясения, не изменили самообладание и стойкость. Ее отношения с мужем, разумеется, не улучшились, но между ними установился status quo. Вскоре у них родился наследник. Для Марии это был сильный козырь и во внутренних, и во внешних делах. Подданные были готовы многое простить матери будущего короля Шотландии. В конце концов, по мнению многих, дав стране наследника, сама по себе эта женщина отныне была не важна. Для Англии и Елизаветы известие о рождении сына Марии Стюарт было из разряда малоприятных: появился еще один претендент на английский престол. Если бы в этот момент Мария сумела остаться такой, какой часто бывала, — рассудочной и холодной, она, возможно, избежала бы смерти, а вся история Англии и Шотландии, да и остальной Европы, развивалась бы по-другому. Но судьба уже поставила у нее на пути графа Босуэла — сильного, властного, совершенно непохожего на двух ее предыдущих мужей и, кажется, не питавшего никакого пиетета к ее королевскому достоинству. Страсть захватила обоих… или только ее, заставив потерять рассудок и лицо. Новый герой Марии был женат, но готов начать бракоразводный процесс. На его пути к короне и королеве стоял только Дарили. Босуэл решил устранить это препятствие.