Ольга Дмитриева: Елизавета Тюдор

Ноября в 17 день приехал от королевны дворянин лорд Винзор и говорил от королевны Григорью, сняв шляпу: «Государыня наша, Елисавет-королевна, велела вам сего дня после стола быти у себя и очи свои видети; а в том деи королевне на вас добре за честь, что есте третьево дни приезд ее видели и ее повеленья не ослушались».

И Григорей и Ивашко против королевнина слова говорили, сняв шапки: «Волен Бог да королевна; как нас для царского величества пожалует, и мы ее жалованью жадны и очи ее видети ради».

И того же дни Григорей и Ивашко у королевы были. И как вошли х королевне в полату, и королевна Григорья и Ивашка спрашивала о здоровье и говорила Григорью: «Сего дни деи праздную яз тому дни, в который день села яз на королевство, и яз деи для того велела вам сего дни у себя быти, и очи свои видети, и потехи своей смотрити». И велела Григорью и Ивашку стояти у себя в полате и смотрити потехи от собя ис полаты.

И Григорий и Ивашко королевнину потеху видели, как перед нею билися, съезжаясь меж себя, князи и боярские дети, и дворяне в полных доспесех и на аргамацех и на жеребцех древцы. А в то время при королевне в полате иных никоторых государств послы и посланники не были, а были бароарейского царя послы [30] Послы правителя Марокко Ахмеда IV.v , и те стояли на дворе под навесом с рядовыми людми. […]

И генваря в 4 день приехал от королевны к Григорью дворянин дохтур Паркин, и говорил от королевны Григорью и Ивашку, сняв шляпу: «Великая де государыня наша, Елисавет-королевна, любя брата своего, государя вашего, царя и великого князя Бориса Федоровича, всеа Русии самодержца, а вас жалуя, велела вам у себя на праздник на крещеньев день хлеба ести». И Григорей и Ивашко на королевнине жалованье челом били и дворянина королевнина Григорей дарил.

И генваря в 6 день приехал к Григорью от королевны пристав князь Еремей Боус, а с ним королевниных дворян четырнадцать человек; и говорил Григорью и Ивашку от королевны, сняв шляпу: «Великая де государыня наша Елисавет-королевна прислала меня к вам, а велела мне с вами ехати к себе за стол и кочи под вас, в чем вам ехати, прислала свои».

И Григорей и Ивашко на королевнине жалованье челом били и, седчи в колымаги, поехали х королевне; а сидел в коче Григорей в болшом месте, а против сидел князь Еремей Боус. А как приехали к королевниному двору, и высели ис кочь, и встретил Григорья у ворот ближний дворянин лорд Бетфорт, а называют королевне племянником по матери, да лорд Винзор; и сшедчися з Григорьем, витались за руки и пошли з Григорьем в полату; а шли у Григорья с левую руку. А как вошли в переднюю полату и лорд Бетфорд говорил Григорью, «чтоб деи вам здесь посидети немного». И того ж часу пришел от королевны ближний человек боярин и дворетцкой лорд чамберлин, и витался з Григорьем за руки и говорил Григорью, «чтоб деи вам не подосадовати, а яз деи про вас королевне скажу». И пошел лорд чамберлин х королевне и лорд Вынзор; а лорд Бетфорт и князь Еремей сидели з Григорьем; и немного погодя, пришел от королевны лорд Вынзор и говорил от королевны, сняв шляпу: «Государыня деи наша, Елисавет-королевна велела вам итти к себе».

И как Григорей и Ивашко вошли х королевне в полату и королевне челом ударили, и королевна, встав с места своего, поклонилась и спрашивала Григорья о здоровье, и говорила: «Любя де яз брата своего, великого государя вашего, царя и великого князя Бориса Федоровича, всеа Русии самодержца, а вас жалуя, велела вам сего дни на праздник у себя хлеба ести; а иду яз к обедне, и вы подите, посмотрите наших чинов и обычаев, как мы по своей вере Богу молимся, и обедню у нас поют». И велела Григорью итти перед собою з ближними своими бояры […]

А как королевна шла в церковь и наперед королевны шли дворяне, а за дворяны шли бояре, а за королевною шли многие боярини и девицы; а в полатах и по сенем стояли по обе стороны: по правой стороне — дворяне, а по левой стороне стояли боярини и девицы. И вышед королевна ис полат своих, пошла к церкве, а Григорья и Ивашка приставы ввели в полату, а ис тое полаты видеть было в церковь; а как королевна вошла в церковь, и в те поры учали играти в церкве в варганы и в трубы, и в иные во многие игры и, пети; а сказывали приставы, что поют псалмы Давыдовы. А место, где попы служат, зделан рундук, а на рундук поставлен стол, покрыт камкою, а на столе лежат две книги обложены золотом, а называют Апостолом да Евангилием; да на столе ж поставлены две свечи не зажжены. А попы стояли в ризах золотных, а по крыласом стояли поддиаки в стихарех в белых. А как учели отпевати обедню, и королева, пришед к месту, где попы служат, приклякнула на колени, и дала попом на блюдо в трех бумашках; а сказывали приставы, что королевна по своей вере по вся праздники приносит дар к Богу злато, и ливан, и змирну; и, отдав, пошла к себе в полату.