Александр Шитков - Благородство в генеральском мундире

Еще одна грамота от 29 января 1696 года была подписана императором Петром Великим стольнику Ивану Васильевичу Тутолмину, который приходился дедом Тимофею Ивановичу, «.. для вечного мира и святого покоя, за службу предков и отца его, и его которые службы и ратоборство, и храбрость и мужественное ополчение и крови и смерти, предки и отец его…». В этой же грамоте далее было сказано, что «.. его отец, и сродники его показали в прошедшую войну в коруне Польской и в княжестве Литовском похвалы милостливой за службу, помыслы и храбрость…». Таким образом, за заслуги перед Отечеством царь Петр I даровал стольнику И. В. Тутолмину в награду земли в различных местах Российской империи: «…вотчину в Тульском уезде в Веркошевском стану деревню, что была пустошью Микифорово, Глебово Малое тож, деревню Ивашково на речке Ивашковке, прежде пустошь, что была деревня Булатова на речке Веркуше, пустошь Мохрино да в Тарусском уезде в Маковском стану пустошь, что была деревня Созоненка, пустошь, что было сельцо Гороховское, полупустоши Сидоренки, да в Полейском стану пустошь Оксиньино, сельцо Станиславское тож, да в Романовском уезде в Васильевском стану пол-деревни Пусто-Пере-хватово, да в Ильинском стану пол-деревни Хаменово Ахаменка тож…» [13] ГАТО. Ф. 645. Оп. 1. Д. 4212. Л. 11–15. .

Иван Васильевич приходился дедом Тимофею Ивановичу Тутолмину. В Российском Государственном архиве древних актов хранятся сказки по дворянству «Выписи из дел Герольд-мейстерской конторы за 1721 и 1722 гг.». В одной из них читаем: «1722 года генваря в день по указу Его Императорскаго Величества перед ближним Стольником Степаном Андреевичем Колычевым с товарищи в Москве в Канцелярии ведения его отставной Стольник Иван Васильев сын Тутолмин сказал истинною правду по должности верный своей присяги и к службе Его Императорскаго Величества безо всякого закрытия и фальши: от роду ему восемьдесят три года Стал он служить из посольскаго приказу в первою службу из <..?..> в Ышпанию во Францыю с Стольником Петром Ивановым сыном Потемкиным и под Чигириным и против Стеньки Разина в крымском походе, в смутное время в троецком походе да в <..?..> и Белогородцком под Кизыкерменем да в Драгабуже и был послан из разряду к делам воеводою на Нерехте в Лихвене на Веневе Навасиле во Мченске и по указу Его Императорскаго Величества как пошли в первой поход под Нарву и по росмотрению Его Императорскаго Величества в Новегороде за старостою и за увечьем от службы отставлен и отпущен из Новагорода и после того был комендантом в городе Тарусе и в прошлом 721-м году по указу Его Императорского Величества велено Его виц губернатару Ивану Лукичу Воейкову осмотреть и по осмотру ево отослать для свидетельства болезни ево к дохтору и по дохторскому росмотрению от службы он отставлен и тот его осмотр за дохторской рукою в Москве в Надворном суде. А поместья за мною и за детьми: Андреем, да за Иваном, в Таруском уезде в сельце Кулешове 2 двора, деревне Аксинене (Аксиньине) 3 двора, в селе Маковце 7 дворов, да в Романовском уезде деревня Почино-Гордеева, деревня Перехватовка, в деревне Ширяеве и всех крестьянских дворов за мною и за детми моими выше писаными 16 дворов, а сколько в дворах мужского полу сказать не упомню, то явствует в городах в поданных сказках; а детей у него 4 сына: Андрей служит в Троицком Драгунском полку прапорщиком; Иван в Ростовском Драгунском полку; Дмитрий 13 лет, Василий 11 лет, недоросли. А которые деревни есть, владею с детми моими; а крыющихся нет, никого не знаю; а буде он в сей сказске, сказал что ложно и за ту ложную сказску указан бы (?) Его Императорскаго Величества Указом учинить по своему Его Императорскаго Величества указу и по Военному Артикулу, а движимое и недвижимое взял на себя Его Императорское Величество.

К сей сказске Иван Иванов сын в место отца своего Ивана Васильевича Тутолмина, по его велению руку приложил» [14] Российский Государственный архив древних актов (далее — РГАДА). Ф. 286. Д. 9. Л. 300. .

18 февраля 1762 года дворянство получило свободу от обязательной военной и государственной службы. Многие исследователи, однако, отмечают тот факт, что вслед за Манифестом не произошло массового ухода дворян со службы, процесс этот шел постепенно [15] Троицкий С. М. Русское дворянство XVIII в. в изображении американского историка /История СССР, 1970, № 5. С. 209. .

Регулятором отношений между обществом и дворянством стала теперь не юридическая, а моральная обязанность, долг, а иногда и потребность в службе. Уклонявшихся от службы дворян принимали в обществе с большой настороженностью, этот факт в биографии требовал, по меньшей мере, объяснения. Отсутствие послужного списка было значительным изъяном в характеристике и ставило под сомнение добропорядочность дворянина. Пристрастие к службе проявлялось даже у людей, вышедших в отставку: их быт изобиловал военными регалиями и атрибутами. Среди застольных разговоров особую значимость имели рассуждения о внешнеполитических интересах России.