Игорь Атаманенко - Предатели. Войско без знамен

В письме от 7 июня 1980 года Толкачев дал положительный ответ на предложение ЦРУ вывезти его вместе с женой и сыном в США. Настоятельно просил разработать операцию по вывозу как можно скорее, а также сообщить ему, что он должен предпринять для ее осуществления.

Идя навстречу требованиям «Сфиэ», ЦРУ снабдило его ядом. На очередной явке Гюльшнер передал ему авторучку «Ленинград», в которую была вмонтирована капсула с ядом моментального действия.

Со слов Барри Ройдена, бывшего сотрудника Оперативного директората ЦРУ, доводы Толкачева в пользу передачи ему «средства для самоубийства» вызвали у его кураторов восторг и умиление. «Невероятно, — отмечалось в аналитической записке ЦРУ, — но «Сфиэ», в случае провала, не только заботился о личной судьбе, но и особо подчеркнул важность того, чтобы советские органы госбезопасности не смогли установить, что именно он передал нам, и этим самым затруднить их усилия по оценке и восстановлению нанесенного им ущерба».

Однако среди высших чинов Лэнгли нашлись и такие офицеры, которые скептически оценили жест агента и смотрели на него, как на австралийского аборигена, который, неведомо зачем, просит научить его играть на арфе…

На наш взгляд, все рассуждения Барри Ройдена и иже с ним о каком-то категорическом запрете адмирала Тернера выдавать яд Толкачеву — не более, чем святочная сказочка для не посвященных в закулисье американской разведки. Последующие — в 1985–1991 годах — задержания и допросы шпионов, «таскавших каштаны из огня» в пользу США, подтвердили правоту аналитиков КГБ, что всем своим агентам — советским гражданам ЦРУ в обязательном порядке вручало ампулы с моментально действующим ядом. Делалось это вовсе не из гуманных побуждений. Руководство Управления заботилось не об облегчении участи провалившихся наймитов во время их пребывания в «лубянских застенках». Отнюдь! ЦРУ беспокоили последствия разоблачена и безопасность работавших со шпионами американских операторов. В Лэнгаи пеклись лишь о том, чтобы достоянием Комитета госбезопасности не стали сведения о методах работы с агентами, о способах их зашифровки, объеме выплат, способах поддержания связи, ухищрениях и т. д. и т. п., о которых на допросах мог бы поведать провалившийся «крот».

В сентябре 1980 года штаб-квартира ЦРУ предложила для использования (как возможную для связи с Толкачевым в случае угрозы его разоблачения) систему под названием «Коротковолновая связь с агентом» (Shot-Range Agent Communication, SRAC). Толкачев мог ее применить в двух случаях: если бы ему понадобилось срочно вызвать оператора на встречу или обменяться с ним срочной информацией, без выхода на личный контакт. По мнению технарей ЦРУ, эта система не имела аналогов в мировой практике шпионажа. Она состояла из двух одинаковых устройств — одно для оператора, другое для агента. Каждое устройство было размером в две пачки сигарет, сложенных в длину. К нему прилагались антенна, доска с клавиатурой на русском и английском языках, комплект батарей питания, зарядное устройство и инструкция.

Перед сеансом передачи агент и оператор вводили свои сообщения, печатая текст на клавиатуре. Во время ввода текст автоматически зашифровывался. Устройство могло передать сообщение, состоящее из несколько тысяч знаков. При отсутствии значительных механических преград дальность его действия составляла несколько сотен метров. Устройство было запрограммировано на передачу сообщений выбросом текста в эфир в течение нескольких секунд, так называемым «радиовыстрелом». При поступлении текст автоматически проходил через дешифратор, и его можно было читать на экране, вмонтированном в устройство.

При использовании этого способа связи необходимо было выполнить ряд сложных действий. Перед тем как провести сеанс, Толкачев должен был выставить сигнал мелом в определенном месте в назначенное время (обычно раз в месяц) на той улице, которой его оператор имел обыкновение пользоваться. После постановки агентом сигнала до осуществления радиосеанса необходимо было провести еще ряд процедур. Так, агент и его оператор должны были выйти на заранее оговоренные места в обусловленное время. Места должны были располагаться в ограниченном для приема-передачи сообщений радиусе. При этом визуальный контакт между агентом и оператором исключался. Расстояние и время для «радиовыстрела» были запрограммированы в устройствах. Каждый раз при получении сообщения или отсутствии такового Толкачев должен был подать сигнал, поставив свою автомашину в обусловленном месте мотором в определенном направлении. Такие же действия были предусмотрены и для оператора.