Сергей Караганов - США — диктатор НАТО

Сторонники жесткой линии в Вашингтоне стали бить в набат, заявляя, что «нерешительность», проявленная президентом, может-де привести к «развалу НАТО», «подрыву доверия к американскому лидерству», как писал Бжезинский в своих мемуарах. Было решено компенсировать «нерешительность» в деле с нейтронной бомбой решительностью в проталкивании «ракетного решения». Другой видный деятель администрации Картера, госсекретарь Сайрус Вэнс, писал в своих мемуарах, что после провала попыток разместить в Западной Европе нейтронное оружие для НАТО «было особенно важно, чтобы вопрос о ядерных силах театра военных действий решался с твердостью единым союзом и под видимым американским руководством».

К лету 1979 года «ракетное решение» было практически готово. Процесс «консультаций» в Высокопоставленной группе завершился в том же духе, в котором был начат. Сперва западноевропейцам для проформы было представлено несколько вариантов размещения ракет, а затем лично Бжезинский после консультаций со своими помощниками выбрал окончательную цифру — 108 «Першингов» и 464 крылатые ракеты: 160 — для Англии, 112 — для Италии, 96 — для ФРГ, по 48 — для Бельгии и Голландии. В конце сентября 1979 года эта цифра и была предложена Высокопоставленной группой руководящим органам НАТО.

Предложение о развертывании большего числа ракет — тысячи или полутора тысяч — было снято, по-видимому, из-за того, что его выдвижение могло вызвать столь негативную реакцию в Западной Европе, что погубило бы весь план. Кроме того, американские планировщики исходили из возможности установки в будущем на эти ракеты разделяющихся головных частей и резкого повышения таким путем числа ядерных зарядов.

К осени 1979 года в Вашингтоне была разработана и тактика пропагандистского обеспечения «ракетного решения». 18 октября 1983 года английская газета «Обсервер» опубликовала выдержки из полученных ею натовских документов. Из них явствовало, что американцы загодя «готовили активную кампанию воздействия на общественное мнение, рекомендуя странам — членам НАТО методы, которые следует применить для распространения выборочной информации о ядерных силах театра военных действий». К июню 1979 года, сообщает газета, был разработан план передачи специально подобранных фактов журналистам, ученым и политическим деятелям, которые бы использовали эту информацию для «сдерживания любых дебатов и предотвращения создания узкопартийных форумов для дискуссий».

Заговор был успешным, в декабре 1979 года специально созванная сессия НАТО проштамповала «ракетное решение».

Решение было, как известно, «двойным»: к решению о размещении было присоединено предложение о переговорах. Последнее явилось практически единственным вкладом западноевропейцев в «ракетное решение». Еще в апреле 1979 года американцы создали при НАТО Специальную группу, которая должна была заниматься вопросом ограничения ядерных вооружений в Европе. Но группа играла в 1979 году роль дискуссионного клуба, в котором западноевропейцы могли «выпустить пар». Она препятствовала принятию западноевропейцами предложений СССР, направленных на недопущение повышения уровня ядерного противостояния в Европе. Еще 2 марта 1979 года Советский Союз предложил приступить к обсуждению вопроса о ядерном оружии средней дальности с учетом наличия в Европе американских военных баз. В октябре 1979 года Советский Союз выступил с новыми далеко идущими инициативами. Была выражена готовность сократить количество ядерных средств средней дальности, развернутых в западных районах Советского Союза, если в Западной Европе не будет дополнительного размещения ядерных вооружений. Было также предложено «обсудить возможность ограничения не только межконтинентальных, но и других видов вооружений — разумеется, с учетом всех относящихся сюда факторов и при строгом соблюдении принципа равной безопасности сторон» в рамках ОСВ-3.

Несмотря на все колебания западноевропейские лидеры подписались под «двойным решением», согласились на размещение ракет. Почему?

Одна из причин была очевидна уже в лондонской лекции Шмидта. Правящие круги Западной Европы, и прежде всего руководство ФРГ, пошли за Вашингтоном в вопросе о «евроракетах», стремясь не допустить дальнейшего ослабления ядерных «гарантий» США. Исходя из своих классовых опасений, они согласились поверить в то, что размещение этих американских ракет помогает сохранить «увязку» политики США с их собственными судьбами.