Анатолий Фоменко: Русь и Рим. Мятеж Реформации. Москва – ветхозаветный Иерусалим. Кто такой царь Соломон?

ПОГРОМ «ПЕРСОВ» ПО КНИГЕ ЕСФИРЬ И ПРОИГРЫШ РУСИ-ОРДЫ В ЛИВОНСКОЙ ВОЙНЕ XVI ВЕКА. ВЕЛИКАЯ СМУТА НА РУСИ, ИНТЕРВЕНЦИЯ, ЗАХВАТ ИНОСТРАНЦАМИ МОСКВЫ

В приведенном описании книги Иудифь нетрудно узнать погром «персов», устроенный иудеями в результате победы Есфири во внутридворцовой борьбе, а также проигрыш Руси в Ливонской войне XVI века, о котором мы вкратце рассказали выше. Добавим яркую деталь, явно сближающую этот разгром с книгой Иудифь. «В начале 1564 года (то есть сразу же после начала «есфириевской опричнины» – Авт. ) царю доложили о гибели его армии в Литве. Первые известия о поражении были сильно преувеличены. Главный воевода пропал без вести, и никто не мог определить размеров катастрофы. Грозный подозревал, что его военные планы были выданы литовцам вождями боярской оппозиции» (Р.Г. Скрынников).

Разгром русских войск, как и ассирийских, по Библии, напрямую связывается со странным исчезновением главнокомандующего. По поводу измены боярской оппозиции отметим следующее. Яркий ее представитель – известный князь Андрей Курбский – обвиняет царя Грозного в том, что тот «выгубил уже сильных во Израили». Мы обращаем внимание читателя на то, что в письме Курбского совершенно очевидна библейская терминология. Сегодня все такие обороты рассматриваются историками как желание средневековых авторов намеренно «архаизировать» свои послания. По-видимому, это не так. В XV–XVII веках библейская терминология была языком современности. Так как многие ветхозаветные события именно в те времена и разворачивались.

Вновь обратимся к книге Иудифь. Не исключено, что она окончательно отредактирована в XVII веке и впитала в себя фрагменты истории Великой Смуты на Руси. Вспомним гибель Бориса Годунова, вторжение на Русь царевича Дмитрия (якобы Самозванца), а потом – интервенцию, когда иноземцы занимают Москву, то есть библейский Дамаск = Д-Москву. Не случайно в книге Иудифь прямо говорится, что «сыны Израиля», преследователи побежденных ассирийцев, «прошли за Дамаск» (Иудифь 15:5). Но в таком случае здесь Ветхий Завет действительно рассказывает о событиях Великой Смуты начала XVII века (1605–1613).

Таким образом, получается, что некоторые книги Библии, во всяком случае книга Иудифь и фрагмент книги 3 Царств (11:22–24), впитали в себя события русской истории даже из первых десятилетий XVII века.

Кстати, в книге Иудифь идет речь в основном о врагах-ассирийцах, а в книге Есфирь – о врагах-персах. Но при более внимательном рассмотрении обнаруживается, что книга Иудифь тоже связывает победу Израиля над Ассирией одновременно с победой как бы и над персами. В хвалебной песни, посвященной Иудифи, в Библии говорится следующее: «Персы ужаснулись отваги ее» (Иудифь 16:10). Ничего удивительного в этом нет. В Библии история Ассирии и история Персии теснейшим образом переплетены, как и история России (= Ассирии) и той же России, Руси-Персии или П-Русии.

«ЕСФИРЬ» – ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ, А «ИУДИФЬ» – ВЗГЛЯД ИЗДАЛЕКА НА ОДНИ И ТЕ ЖЕ СОБЫТИЯ В ИМПЕРИИ XVI ВЕКА

В Библии книги Иудифь и Есфирь идут подряд. И это понятно. Как мы видели, они рассказывают, в общем, об одном и том же. Тем не менее они не повторяют, а скорее дополняют друг друга. «Есфирь» – это взгляд из столицы Империи. Авторов этой книги не столько волнуют события на окраинах Империи (Западная Европа и т. д.), сколько подробности интриг при дворе великого царя-хана в столице Империи (Великий Новгород = Ярославль, Суздаль = Сузы). А «Иудифь», напротив, передает взгляд на те же самые события, но издалека, из Западной Европы, которая тогда еще была частью Империи. Издалека трудно разглядеть подробности дворцовых интриг. Наиболее важным был другой вопрос. Ожидали и страшились кары – появления казацких войск Империи. Если автор «Есфири» обеспокоен прежде всего карьерой Мардохея при дворе великого царя, то автор «Иудифи» волнуется о судьбе всей Западной Европы.

Это различие отражено и в именах женщин: Есфирь и Иудифь. Есфирь – это Астер (от слова «астрология»). Автору книги Есфирь было важно, что она была астрологичкой, чародейкой. Это была, так сказать, «придворная специальность», выступавшая в Средние века составной частью придворных интриг. А летописцу, живущему вдали от великого столичного двора, вряд ли были интересны (или даже вообще известны) астрологические увлечения придворного круга. Ему было важно, что эта женщина была иудейкой. Это был вопрос вероисповедания, который, конечно, всех интересовал в первую очередь, так как надвигающаяся война имела религиозный оттенок. Этим, вероятно, объясняется и выбор имени. Иудифь – это просто иудейка.