Эдвард Радзинский - Иосиф Сталин. Последняя загадка

– Да.

– Хочу вас познакомить с человеком, хорошо знавшим вашего отца.

Я занял место за столом, а Лаврентий вышел из кабинета.

– Я действительно хорошо знал вашего отца… Уверяю вас, будь он жив, он объяснил бы вам почетность вашей задачи. Как нам известно, ваш брат работает в группе, занимающейся атомным проектом. Превосходство западных держав, имеющих сверхмощное оружие, создает у ваших правителей соблазнительную идею – использовать его. Применить против единственного в мире оплота социализма. Против СССР. Это порождает огромную угрозу не только нашей мирной жизни, но всей мировой цивилизации. Поэтому наша с вами задача, как граждан мира, ликвидировать это превосходство. Нам помогают все независимые настоящие ученые…

С каждой минутой переводчик все больше… успокаивался! Он уже не чувствовал себя жалким предателем. Нет, ему предстоял почти подвиг. Короче, он получил задание (детали я не вправе разглашать, ибо люди, участвовавшие в той истории, до сих пор живы), и в результате мы должны были получить еще одно описание американской атомной бомбы. Самое нужное. Последнее.

В этот момент вернулся Берия с двумя великолепными немецкими цейсовскими фотоаппаратами. Он обратился к переводчику.

– Когда приедете на прием в Кремль, скажите охраннику внизу, что вот этот аппарат – подарок для господина Власика от вашей делегации.

– Кто такой господин Власик?

– Этого вам знать не надо. Фамилию его вам напишу, чтоб вы не забыли.

– А если охранник не захочет принять?

– Охранник захочет. Остальное вас не касается. – И добавил: – Второй фотоаппарат возьмете себе. На память о начале вашей новой жизни. Берегите его. Он когда-то принадлежал самой Еве Браун.

В заключение нашей беседы переводчик подписал бумагу о сотрудничестве.

Переводчик успел присоединиться к делегации, отправлявшейся в Кремль. Берия все рассчитал точно.

Мы с ним вместе поехали в Кремль, опять на одной машине.

Прием был в разгаре. Коба, само дружелюбие, беседовал с министром англичанином. Беседу переводил как-то сразу осунувшийся переводчик.

– В этом зале мы принимаем самых дорогих гостей, – сказал Коба министру, – знакомим их с лучшими людьми страны и нашими обычаями.

– Лазарь, – обратился Коба к Кагановичу, – подойди к нам.

Каганович подошел.

– Знакомьтесь, Лазарь Каганович. Замечательно руководит нашими железными дорогами. Выпьем за него, – Коба подождал, пока министр выпил. – Но если он не будет замечательно руководить нашими дорогами, мы его повесим, – закончил Коба совсем добро.

В это время к ним подвели толстого Маленкова.

– Это Маленков… Человек номер два в партии. Важный товарищ. Хорошо руководит нашими партийными органами. Выпьем и за него.

Министр с некоторой опаской выпил.

Коба со вздохом добавил:

– Если он не будет хорошо руководить, – приятно улыбнулся, – мы его расстреляем.

Англичанин смотрел на него почти с ужасом.

– Обо мне говорят, будто я чуть ли не монстр, – сказал Коба, – но, как видите, я шучу по этому поводу. Может быть, я не так уж ужасен?

Растерянный министр понял и счастливо расхохотался. Коба нежно улыбался.

– Я слышал, вы беседовали обо мне с генералом де Голлем. И даже цитировали его. Я тоже решил процитировать… но себя. Точно такую же сцену я разыграл когда-то для храброго генерала де Голля.

Когда прием заканчивался, Коба сказал англичанину:

– Я хотел бы подарить вам на память о посещении Кремля… – Он позвонил.

Тотчас вошел охранник с огромным свертком, торжественно развернул – это была великолепная шкура барса.

– Я очень ценю этого хищника, – заметил Коба, – Настоящие революционеры должны быть храбры, как барсы. Впрочем, их осталось немного – и барсов, и подлинных революционеров – в нынешнем тусклом мире.

Помню, той ночью я никак не мог заснуть, все прикидывал, все анализировал разговор с Берией. Если это была провокация, то все его откровенные рассказы, все эти приемы уж очень простодушны. Нет, он не мог действовать так тупо. Но, может быть, он и рассчитывал на мое подобное заключение? Однако чувство, которое есть у каждого разведчика, говорило: здесь другое. Лаврентий задумал нечто очень серьезное. И для этого «серьезного» ему требовался Фудзи.

Итак, я включился в работу над бомбой. Как я и обещал, обо всем, что касается моих служебных дел, я рассказываю крайне схематично. Причем рассказываю только о тех делах, которые связаны с Кобой. Эта история – из таких.