Чарльз Галленкамп - Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации

Огромные каменные головы ягуаров и клыкастых змей — изображения богов, в честь которых воздвигались эти великолепные храмы, упали со своих первоначальных мест на фасадах зданий. Повсюду взоры исследователей наталкивались на застывшие в камне чудеса древнего Копана. Этот таинственный город был, очевидно, в древности крупным центром, местом рождения высоких культурных достижений, совершенно неизвестных наук. Открытие его имело огромное значение! Стефенс с первого же взгляда на эти руины пришел к твердому убеждению, что господствовавшая до сих пор академическая догма, сторонники которой утверждали, что американский индеец не смог подняться в своем развитии выше ступени варварства, полностью несостоятельна.

«Какой же народ построил этот город? — писал позднее Стефенс.— В разрушенных городах Египта, даже в давно заброшенной Петре, чужестранец знает в общих чертах историю того народа, следы деятельности которого он видит вокруг. Америку же, по словам историков, населяли дикари. Но дикари никогда не смогли бы воздвигнуть эти здания или покрыть резными изображениями эти камни... Архитектура, скульптура и живопись, все виды искусства, которые украшают жизнь, процветали когда-то в этом пышно разросшемся лесу. Ораторы, воины и государственные деятели; красота, честолюбие и слава жили и умирали здесь, и никто не знал о существовании подобных вещей и не мог рассказать об их прошлом...

Город был необитаем. Среди древних развалин не сохранилось никаких следов исчезнувшего народа, с его традициями, передаваемыми от отца к сыну и от поколения к поколению. Он лежал перед нами, словно корабль, потерпевший крушение посреди океана. Его мачты сломались, название стерлось, экипаж погиб. И никто не может сказать, откуда он шел, кому принадлежал, сколько времени длилось его путешествие и что послужило причиной его гибели.

О его исчезнувшем экипаже можно узнать лишь по едва заметному сходству с известными нам типами кораблей. А впрочем вполне возможно, что мы никогда ничего не узнаем о нем вообще. Все представлялось загадкой, темной и непроницаемой. И каждая деталь лишь усложняла ее. В Египте колоссальные остовы храмов стоят среди безводных песков во всей наготе запустения. Здесь же необъятное море джунглей окутывает руины, пряча их от взоров и окружая ореолом романтики». В тот момент Стефенс едва ли понимал до конца все значение своего открытия. Перед ним лежали каменные изваяния, совершенно непохожие на те, что он встречал прежде. Здесь были представлены произведения самобытного творчества, увековеченные в камне идеалы народа, происхождение которого терялось в глубине веков. Его история не имела связи ни с одной другой известной цивилизацией.

Исследование этих развалин являлось необычайно трудной задачей. На территории города нужно было проложить тропинки, очистить от кустарника каменные монументы и поднять те из них, которые упали, чтобы лучше изучить изображения, высеченные на их поверхности. Стефенс нанял среди жителей деревушки несколько землекопов, и вскоре работы по освобождению забытого города из его лесной могилы начались.

«Трудно представить себе тот интерес, с которым я изучал эти руины,— писал Стефенс о первых днях своего пребывания в городе.— Это совершенно новая область исследований. Здесь нет ни путеводителей, ни проводников. Повсюду раскинулась целина. Уже в десяти ярдах ничего не было видно. И мы никогда не знали, что ожидает нас впереди. Однажды мы остановились, чтобы обрубить ветви деревьев и лианы, скрывавшие поверхность монумента, резной угол которого едва выступал из земли. В то время как индейцы принялись за работу, я с напряженным вниманием наклонился над ним. И вот из-под земли стали появляться глаз, ухо, ступня или рука. Когда мачете со звоном ударился о резной камень, я оттолкнул индейцев и продолжал расчищать рыхлую землю руками. Красота этой древней скульптуры и торжественное безмолвие леса нарушались только возней обезьян и щебетанием попугаев. Заброшенный город и тайна, окружавшая его,— все возбуждало здесь интерес, далеко превосходящий то, что я когда-либо испытывал среди древних руин Старого Света».

Преодолевая серьезные препятствия, исследователи осмотрели все обнаруженные ими здания и попытались как можно точнее нанести на карту контуры разрушенных сооружений. Основной комплекс построек Копана располагался на вершине террасовидного «акрополя», занимавшего площадь в 12 акров. Он возвышался над окружающей местностью на 125 футов. Эту огромную искусственную платформу увенчивала массивная пирамида, которая состояла из ряда постепенно уменьшавшихся террас. У западной стороны основания пирамиды находился дворик, окруженный небольшими храмами, а к востоку от пирамиды еще одна площадь, которую окружало множество рухнувших построек. У края этого «восточного дворика» стоял храм. Его дверной проем был обрамлен сгорбленными человеческими фигурами, поддерживающими массивные гирлянды скульптурных украшений. Наиболее крупным достижением строителей Копана можно считать, вероятно, так называемую «иероглифическую лестницу». Она вела от вершины «акрополя» вниз по направлению к «главной площади» у северной границы города. Эта лестница имела 33 фута ширины и состояла из 62 крутых ступеней. Все камни, входящие в этот ансамбль, были украшены знаками, глубоко врезанными в поверхность. Всего здесь насчитывалось почти 2000 отдельных знаков.