Георгий Катюк - Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов

Впрочем, даже запрет на летнее купание вызывает сомнение. Ведь этноним «монголо-татары» охватывал множество племен, совершенно различных по происхождению и уровню цивилизованности. Возможно, и затесались в качестве наемников в их ряды какие-то грязнули. Но ведь нельзя же эту частность переносить на весь народ!

Теперь о христианстве. Ученым, изучающим историю по Матвею Парижскому и А. Буровскому, трудно представить себе немытого монгола, поклоняющегося Христу. Теперь им это сделать будет легче, поскольку последние, как выяснилось, имели может и не совсем респектабельный, но вполне европейский вид.

Значит, и ничто европейское, в том числе христианство, им не должно быть чуждо.

Христианство у степных народов — плохо освещенная тема. Прочитать об этом можно лишь в специальной литературе и у сторонников нетрадиционных подходов к исторической науке, например, у того же Гумилева. Впрочем, кое-что можно почерпнуть и у классиков. Вот, например, как описывает происхождение монголо-татар Н. М. Карамзин: «В нынешней Татарии китайской, на юг от Иркутской губернии, в степях, неизвестных ни грекам, ни римлянам, скитались орды моголов, единоплеменных с восточными турками. Сей народ дикий, рассеянный, питаясь ловлею зверей, скотоводством и грабежом, зависел от татар ниучей, господствовавших в северной части Китая, но около половины XII века усилился и начал славиться победами. Хан его, именем Езу-кай Багадур, завоевал некоторые области соседственные и, скончав дни свои в цветущих летах, оставил в наследие тринадцатилетнему сыну, Темучину, 40 000 подвластных ему семейств, или данников. Сей отрок, воспитанный матерью в простоте жизни пастырской (выделено мной. — Г.К.), долженствовал удивить мир геройством и счастьем, покорить миллионы людей и сокрушить государства…» [50] Карамзин Н. М. История государства Российского (В 12-ти томах). Калуга: Золотая аллея, 1993. Т. III. С. 377.

Комментатор, правда, тут же растолковывает, что под «пастырской жизнью» тот имел в виду «сельскую или странническую жизнь», «так как после смерти отца Темучину вместе с матерью пришлось некоторое время провести в скитаниях» [51] Там же. С. 409. .

Может, и так. Достоверных сведений о приверженности самого Чингисхана христианству нет. Но есть данные о том, что его исповедовало его ближайшее окружение. Якобы религию эту в форме несторианства, так же как и письменность, монголы позаимствовали у своих соседей уйгуров. «Чингис, — отмечает Гумилев, — женил своих сыновей на христианках: Угэдея — на меркитке Туракине, Толуя — на кераитской царевне Соркоктани-бэги. Несторианские церкви были воздвигнуты в ханской ставке, и внуки Чингиса воспитывались в уважении к христианской вере».

Широко распространено мнение о том, что монголы поклонялись Тэнгри (Небу) и всевозможным духам стихий, а часть их исповедовала бон — разновидность ламаизма. Следующие слова Л. Н. Гумилева свидетельствуют о том, что основной религией у них было все-таки христианство: «А монгольская «черная вера», служители и главы которой в тяжелые годы были опорой Чингисхана, была хотя и не упразднена, но весьма ограничена в своих возможностях. Глава монгольской церкви, прорицатель Кокочу, попытался было влиять на государственные дела и собирать людей, переманивая их даже от царевичей. Что ж, его пригласили в ханскую ставку и там переломили хребет, после чего его сторонники «присмирели».

Ограничение «черной веры», конечно, не означало, что несторианство стало или хотя бы получило шанс стать государственной религией. Но зато несториане получили доступ к государственным должностям, и, следовательно, возможность направлять политику новорожденной империи» [52] Гумилев Л. Н. В поисках вымышленного царства. М.: Товарищество «Клышников — Комаров и К°», 1992. С. 132. .

Монголы были не единственными христианами в Степи. Еще раньше их в 1007–1008 гг. приняли христианство кераиты, родственное монголам племя. «До них дошел призыв Иисуса, — мир ему! — и они вступили в его веру», — пишет по этому поводу Рашид ад-Дин. Вождь кераитов носил вполне христианское имя — Маркуз (Марк).

«Примерно в это же время, — отмечает Гумилев, — приняли христианство тюркоязычные онгуты, потомки воинственных тюрок-шато— последнего осколка хуннов. Онгуты обитали вдоль Китайской стены, в горах Иньшаня, и служили маньчжурским императорам династии Кинь (Цзинь) в качестве пограничной стражи… В это же время были крещены гузы и отчасти чигили. У уцелевшей части уйгуров, обосновавшихся в Турфане, Карашаре и Куче, христианство вытеснило остатки манихейства. Даже среди самих киданей и подчиненных им племен Западной Маньчжурии оказался «некоторый христанский элемент», что и дало повод для возникновения в средневековой Европе легенды о первосвященнике Иоанне» [53] Там же. С. 80. .