(Бирюк) Петров - Юг в огне

Так, мечтая и томясь, Вера прожила дома еще три года... Убедившись, что мечтами да думами она делу не поможет, а между тем годы бегут (ей пошло уже за двадцать), она, наконец, решила действовать.

Прослышав, что в Ростове существуют курсы стенографии, Вера надумала поступить на эти курсы.

Сколько ни отговаривали ее родители от этой затеи, ничего не могли поделать. Она настояла на своем. Поехал Сергей Никодимович в Ростов и нанял дочери комнату.

Занятия по стенографии Веру не увлекли. Все это ей быстро надоело. Зато жизнь в большом городе ее захватила. Столько здесь было шикарных женщин, красивых, элегантных мужчин!..

Вера обратила на себя внимание. У нее появилось много знакомых, главным образом из среды молодого офицерства. Посещение ресторанов, кафешантанов и других увеселительных заведений стало для нее необходимостью.

Однажды во время очередной пирушки в ресторане "Ампир" в компании офицеров и курсисток ее познакомили с Константином. Вначале этот смуглолицый, уже сравнительно пожилой офицер Вере не понравился, она даже не обратила на него внимания. Но зато Константин сразу же оценил эту красивую девушку и начал за ней ухаживать... После нескольких встреч Константин сделал Вере предложение. Она согласилась...

Живя в Ростове с молодой женой, Константин целыми днями пропадал в сотне. Вера была предоставлена сама себе. Что она днями делала дома, Константину было неизвестно. Прислугу же и денщика он считал ниже своего достоинства расспрашивать о жене. По натуре своей Константин хотя и не был особенно ревнив, но все же стал подозревать ее в том, что она в его отсутствие не совсем-то уже томится от скуки.

Под предлогом, чтобы его Вера не скучала, Константин упросил тестя перевести из Азовской гимназии в Ростовскую Марину. Марина к тому времени уже заканчивала гимназию, и ей было безразлично, где она ее закончит - в Азове или Ростове. Она согласилась поехать жить к Вере.

У сестры и произошла ее встреча с Виктором...

V

Прохор слез на маленькой полуразрушенной станции вблизи фронта. Здесь где-то, недалеко от этой затерянной в лесах станции, стоял Атаманский полк.

Лил мелкий едкий дождь. Кругом хмуро, неприветливо. На улицах станционного поселка стояли непролазные лужи. Угрюмые сосны глухо шумели.

Прохор пошел искать военного коменданта, чтобы точнее справиться у него о местоположении полка.

- Ермаков! - услышал он удивленный голос. - Никак, ты, а?

Оглянувшись, Прохор увидел шедшего по платформе чубатого казака в брезентовом плаще. Прохор обрадовался. Это был вахмистр его сотни.

- Здравствуй, Востропятов! Вот хорошо, что ты мне повстречался. А я было шел к коменданту узнать про полк.

- Полк наш недалеко, - сказал вахмистр. - Сейчас поедем, подвезу тебя... С прибытьем! - подал руку вахмистр.

- Спасибо! Что у вас тут нового? - спросил Прохор.

- Да так особенного будто ничего нет, - ответил вахмистр. - Крюкина Ивана в разведке убили, а Чекунова Игната тяжело ранили. В госпиталь отправили.

- Жалко Крюкина. Казак хороший был.

- Да, казак неплохой был, - согласился вахмистр. - Чуть не забыл. Есть для тебя новость. Ты теперь наше начальство. Выбрали тебя членом полкового комитета.

- Вот как! - удивился Прохор. - Как же это, заглазно-то?

- А что ж тут такого. Все ведь тебя знают. Говорят, казак неплохой.

- Как смотрят казаки на отречение царя? - спросил Прохор. - Как относятся к Временному правительству?

- О царе не плачут, - усмехнулся Востропятов. - А что касаемо Временного правительства, то не особо ему радуются. Вроде опять те же капиталисты да буржуи к власти пришли. Нашему брату от этого не легче... А как у нас на Дону? Как приняли весть о царе? Небось, старики жалкуют? Слезы проливают?

- Это ты правду сказал, - мрачно усмехнулся Прохор. - Жалкуют старики о царе. Чуть моего двоюродного брата не убили, когда он против царя стал говорить. А отец меня из дому выгнал за то, что за брата заступился да наганом старикам пригрозил...

- Вот старые дураки, - покачал головой Востропятов. - С ума посошли. Когда война закончится да мы с фронта домой придем, они нам житья не дадут... Истинный господь, не дадут! Потому как придем мы совсем с другими мыслями и настроениями, чем у них. Ну ты, Ермаков, пойди-ка пока от дождя в вокзал, подожди меня... Я тут овес для сотни получаю. Как управлюсь, так поедем. Я тебе скажу...

- Подожди! - остановил его Прохор. - Как мой конь? Жив-здоров?

- А что ему подеется? Стоит, ждет хозяина. Гладкий, черт, стал. Раскормили его. Я иной раз его проезжаю.