Вадим Роговин - Мировая революция и мировая война

Далеко не случайно, что в разряд «саботажников» и «вредителей» попадали лучшие люди страны. «Все передовые и творческие элементы, которые действительно преданы интересам хозяйства, народного просвещения или народной обороны, неизменно попадают в противоречие с правящей олигархией,— писал по этому поводу Троцкий.— Так было в своё время при царизме; так происходит, но несравненно более высоким темпом, сейчас при режиме Сталина. Хозяйству, культуре, армии нужны инициаторы, строители, творцы. Кремлю нужны верные исполнители, надёжные и беспощадные агенты. Эти человеческие типы — агента и творца — непримиримо враждебны друг другу» [75] Бюллетень оппозиции. 1938. № 68—69. С. 3. .

Троцкий различал две функции системы управления: властвование и администрирование. Всякая управленческая система нуждается в надёжных администраторах. В этом смысле можно говорить об администраторском (организационном) таланте. Однако подавление инициативы и творчества, которыми обладали способные управленцы, вело к тому, что нередко пробуксовывали административные методы, которыми пользуется любое государство. Иными словами, при сталинском режиме две основные функции управленческой системы вступали в острое противоречие между собой. «Чтобы обеспечить хорошее администрирование, нужно ликвидировать тоталитарную власть. Чтоб сохранить власть, нужно громить самостоятельных и способных администраторов» [76] Там же. .

Троцкий не раз указывал на насквозь фальшивый характер «сталинской конституции», которую он называл бюрократическим фарсом и «провинциальным плагиатом у Геббельса» [77] Троцкий Л. Д. Портреты революционеров. М., 1991. С. 140. . В особенности это относилось к комедии провозглашённых в этой конституции «самых демократических в мире выборов». «Гитлер и Геббельс не раз уже проделывали то же самое и теми же самыми методами. Достаточно прочитать то, что сама советская печать писала о плебисцитах Гитлера, чтобы понять тайну „успеха“ Сталина. Тоталитарные парламентские опыты свидетельствуют лишь о том, что, если разгромить все партии, в том числе и свою собственную, задушить профессиональные союзы, подчинить печать, радио и кинематограф гестапо или ГПУ, давать работу и хлеб только покорным и молчаливым и приставить револьвер к виску каждого избирателя, то можно достигнуть „единодушных“ выборов» [78] Бюллетень оппозиции. 1938. № 66—67. С. 21. .

Развивая эти мысли, Троцкий писал: «Сущность советской конституции, „самой демократической в мире“, состоит в том, что каждый гражданин обязан в определённые часы голосовать за единственного кандидата, указанного Сталиным или его агентами. Печать, радио, пропаганда, агитация, народное просвещение находятся целиком в руках правящей клики. Из партии за пять лет исключено, по официальным данным, не менее полумиллиона (сегодня, на основе обнародованных в последние годы данных, можно с уверенностью утверждать, что эта цифра из-за недостаточной информированности Троцкого была существенно занижена по сравнению с действительными масштабами репрессий, обрушившихся на коммунистов.— В. Р. ). Какая часть из них расстреляна, заключена в тюрьмы и концентрационные лагеря, выслана на окраины, мы точно не знаем. Но дело идёт во всяком случае о сотнях тысяч, разделяющих участь миллионов беспартийных. Этим миллионам, их семьям, родственникам и друзьям трудно было бы втолковать в головы, что сталинское государство отмирает. Оно душит других, но само нисколько не отмирает. Наоборот, оно достигло такого бешеного напряжения, равного которому не знала человеческая история» [79] Бюллетень оппозиции. 1939. № 77—78. С. 9. .

Размышляя над суждениями Троцкого о советском государстве и отыскивая аналогии сталинскому режиму, невольно вспоминаешь работу Маркса «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», содержащиеся в ней характеристики тогдашнего режима во Франции. «Государственная машина,— писал Маркс,— настолько укрепила своё положение по отношению к гражданскому обществу, что она может теперь иметь во главе… какого-то явившегося с чужбины авантюриста… Отсюда малодушное отчаяние, чувство несказанного унижения, позора, которое сдавливает грудь Франции и не даёт ей свободно вздохнуть. Она чувствует себя как бы обесчещенной» [80] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 8. С. 207. . Определённую аналогию с характеристикой сталинской бюрократии содержит суждение Маркса о том, что «Бонапарт вынужден был создать рядом с подлинными классами общества искусственную касту, для которой сохранение его режима — вопрос о хлебе насущном» [81] Там же. С. 212. . Наконец, Маркс дал яркую характеристику такого политического режима, который в XX веке стал именоваться тоталитарным и который Троцкий описывал понятием «бюрократического абсолютизма». «В такой стране, как Франция, где исполнительная власть имеет в своём распоряжении более чем миллионную армию чиновников, т. е. постоянно держит в самой безусловной зависимости от себя огромную массу интересов и лиц, где государство опутывает, контролирует, направляет, держит под своим надзором и опекает гражданское общество, начиная с самых крупных и кончая самыми ничтожными проявлениями его жизни, начиная с его самых общих форм существования и кончая частным существованием отдельных индивидов, где этот паразитический организм вследствие необычайной централизации стал вездесущим, всеведущим и приобрел повышенную эластичность и подвижность, которые находят себе параллель лишь в беспомощной несамостоятельности, затхлости и бесформенности действительного общественного организма,— в такой стране само собой ясно, что Национальное собрание… теряет всякое действительное влияние…» [82] Там же. С. 157. Эти слова полностью применимы к советскому государству и его законодательной и представительной власти.