Оскар Йегер - Всемирная история. Том 3. Новая история

Ответ Фридриха можно было угадать заранее. Он ответил в том же 1785 году, но не словами, а действием – последним шагом этого государственного мужа в конце его жизни. Его министр, граф Эвальд Фридрих фон Герцберг, вступил в переговоры с некоторыми из важнейших владетельных князей Германии об учреждении между ними общего союза с целью ограждения имперской конституции против всяких поползновений к нарушению его Габсбургским домом: 23 июня 1785 года Пруссия, Саксония и Ганновер заключили между собой этот Германский княжеский союз, к которому потом примкнули и Майнц, и Трир, и герцоги Веймарский, Готский, Брауншвейгский, Мекленбургский, Цвейбрюкенский, Гессенский, Аншпахский, Баденский и Дессауский. Образовалось нечто вроде Шмалькальденского союза 1530 года или вроде Унии 1608 года; но только тут уж подкладка была чисто политическая, одинаково соединявшая католических и протестантских князей «на защиту их владений против каких бы то ни было противозаконных притязаний и требований», и во главе этого союза стояла Пруссия, которая успела приобрести такое важное значение при Фридрихе Великом.

Эвальд Фридрих, граф фон Герцберг. Гравюра работы Вольта, 1791 г.

Год спустя, 17 августа 1786 года, этот замечательный государь скончался в Сан-Суси, на 75 году жизни. Поводом к его последней болезни послужила простуда, полученная престарелым королем на смотре, который он производил лично, несмотря на проливной дождь. До самой кончины ум его оставался, как всегда, светлым, и он ни на минуту не оставлял своих занятий. В последний год жизни у него однажды сорвалась такая фраза, которая довольно ясно указывала на его недовольство настоящим или окружающими: «Устал я рабами править»... Но несмотря на это недовольство, он, до последней минуты, ни в чем не уронил своего королевского достоинства и не отступил от той мудрости, которая ясно указывала ему, что именно может быть создано и достигнуто королевской властью и почином – и что для нее остается недоступным и недостижимым. Может быть поэтому именно им было чрезвычайно много сделано для королевства. Между тем как другие государства с трудом могли изворачиваться своими финансами и едва сводили концы с концами, Фридрих в течение 23 лет мира нашел возможность выдать около 45 000 000 талеров различным провинциям королевства на всевозможные культурные цели, да еще сверх того – накопить в казне, на случай войны, 55 000 000, которые он и передал своему сыну вместе с государством, благоустроенным во всех отношениях. В особенности же он отличался от своего современника, императора Иосифа II, тем, что умел избирать себе одну какую-нибудь весьма определенную цель и шел к ней всегда упорно и неуклонно, не отвлекаемый никакими побочными соображениями. И в своем круге действий – весьма ограниченном – он, конечно, сделал все, что можно было сделать, хотя его государственная деятельность не может выдержать никакого сравнения с государственной деятельностью великой современницы Фридриха – Екатерины.

Перенесение Фридриха Единственного в место успокоения. Потсдам, 17 августа 1786 г. Гравюра работы Ф. Бергера, 1797 г., по рисунку Ф. В. Бока

Фридрих не дожил до новых торжеств Екатерины над врагами внешними. В самый год его смерти султан, подстрекаемый французским послом, совершенно неожиданно предъявил русскому послу в Константинополе такие требования, которые прямо противоречили последним трактатам России с Турцией и были оскорбительны для русской народной гордости. Русский посол отвечал султану отказом, и, вопреки всем условиям международных отношений, был заключен под стражу. Такие действия султана вынудили Екатерину объявить Турции войну.

Россия не была подготовлена к этой Второй Турецкой войне, а потому вначале вела ее очень осторожно; но тут впервые проявился гениальный военный талант Суворова, который вынес всю эту войну на своих плечах. Турки дерзнули сделать высадку у Кинбурна (тогда – крепость у входа в Днепровский лиман), но потерпели страшное поражение от Суворова. Затем русская армия перешла границу и осадила сильную турецкую крепость Очаков.

В то время, когда значительнейшие русские силы были отвлечены на юг, Швеция вздумала воспользоваться затруднительным положением России для возвращения себе завоеваний Петра Великого и Елизаветы в Финляндии. На этом основании Швеция объявила России в 1788 году войну, без всякого существенного повода, но ошиблась в расчете: Россия выдержала войну со Швецией на севере и блистательно повела ее на юге, в Турции. В декабре 1788 году, Потемкин взял Очаков, а в 1789 году Суворов нанес туркам два страшных поражения, при Фокшанах и Рымнике; затем в 1790 году взял неприступную крепость Измаил, после кровопролитнейшего штурма. Турция вынуждена была заключить мир в Яссах (декабрь 1791 г.), и по условию этого мира Россия приобрела все северное побережье Черного моря, с крепостью Очаковом. За год до этого мира с Россией помирилась и Швеция, ничего не выигравшая от своей четырехлетней войны с Россией, так как границы обоих государств остались прежние.