Виктор Верас - У истоков исторической правды

В целом ряде грунтовых (Граужяй Кяйданского района; Римайсяй Паневежского района; Пакальнишкай Шакяйского района; Няндриняй Капсукского района и др.) и курганных (Капитонишкес Кайшядорского района; Скубегай Шальчинского района; Швейцарай Вильнюсского района и др.) могильников IX – XIII вв. для захоронений коней отводилась специальная территория, где иногда встречалось свыше 200!!! захоронений коней. Например, «в Вершвайском некрополе, около Каунаса, обнаружено около 300 погребенных коней, в Римайсяй (Рамигалского р — на) – около 100, большое число погребенных коней вскрыто также на могильнике Граужяй (Кедайнского р — на)».

У жемайтов в V – IX вв. безраздельно господствовал обряд трупоположения. Могильники второй половины I тысячелетия и начала II тысячелетия являются грунтовыми, не имеющими ныне каких-либо наземных признаков. Они довольно крупные (многие из них состоят из нескольких сотен погребений), пользовались ими в течение нескольких столетий. Умерших клали в могилы на спине с вытянутыми ногами. Женщин, как правило, хоронили головами на юго-запад с отклонениями к югу, мужские захоронения ориентировались головами на северо-восток с отклонениями к северу.

Погребальный инвентарь жемайтских захоронений довольно многочислен. В мужских погребениях часто встречается оружие: V – VI вв. – втульчатые топоры, ножи и наконечники копий; IX – XII вв. – мечи. В женских погребениях V – VIII вв. обычны головные венки из бронзовых спиралей или в виде узких сотканных лент с прикрепленными по краям маленькими бронзовыми колечками и крупной спиралью на затылке. В богатых женских погребениях IX – XII вв. иногда обнаруживаются шапочки, сделанные из толстых ниток, которые полностью покрывались нанизанными бронзовыми колечками; края их украшались подвесками в виде кленовых семян. Такие головные уборы IX – XII вв. можно считать этнографическими признаками жемайтов.

В V – XIII вв. населением центральной Жемайтии соблюдался обычай, согласно которому при погребении умершего в жертву приносился конь, участвовавший в похоронной церемонии во всей сбруе. Мясо жертвенного животного предназначалось для ритуального съедания участниками погребального пиршества с сохранением ритуальных частей тела коня – головы и нижних частей ног с копытами. Названый комплекс или лишь одна голова помещались в могильную яму рядом с умершим (середина I тыс.) или над гробом в области головы умершего; на противоположном конце гроба складывались предметы снаряжения коня и его украшений (конец I – начало II тыс.).

С VIII в. на территории Жемайтии появляется ритуал захоронения шкуры коня.

В X – XIII вв. в редких случаях вместе с умершими хоронили и коня со скромным снаряжением. Иногда у ног коня клали предметы конского снаряжения. В IX – XI вв. в виде редкого исключения на жемайтских могильниках появляются трупосожжения. С XII в. они практикуются чаще, но преимущественно на окраинах ареала жемайтов.

Начиная с первых веков нашей эры, очень часто в мужских погребениях на территории Летувы находится конское снаряжение. Самого же коня не хоронили вместе с покойником. Это явление наблюдается особенно часто с половины первого тысячелетия нашей эры. Так, в могильнике Рекяте (Салантайского района) почти во всех мужских погребениях обнаружено конское снаряжение. Такой обряд захоронений особенно часто наблюдается на территории Северной Летувы. До настоящего времени здесь неизвестны ни скелеты, ни комплексы ритуальных частей тела коня. Но предметы конской сбруи и снаряжения всадника в могильном инвентаре встречаются часто.

В могильниках конца I и начала II тысячелетия северо-западной Летувы археологами обнаруживаются не настоящие, а железные символы предметов конской сбруи и снаряжения всадников, из-за своих маленьких размеров в научной литературе называемые миниатюрными.

Таким образом, захоронения в Летуве, как в Аукштайтии, Западной Аукштайтии, так и в Жемайтии имели ярко выраженные характерные отличия, о чем ученым прекрасно известно.

Но также хорошо известно, что г. Новогрудок основан киевским князем Ярославом в 1044 г. на границе Литвы и Ятвягии:

«Ходи Ярослав на Литву, а на весну заложил Новогород и сделал и». (I Софийская летопись)

(Кстати, в исторической литературе, а сейчас и на форумах в Интернете часто относят эту цитату к Великому Новгороду. При этом «бьют себе в грудь», утверждая, что это научно доказанная вещь. Автор данного исследования не поленился и обратился к первоисточнику. Оказалось, что никаких доказательств нет и в помине. Ученый-историк просто написал это как гипотезу без приведения научных фактов, подтверждающих его мысль.)