Больше дополнить по вопросу расстрела мирных жителей-евреев м. Илокяй ничего не имею.
Записано с моих слов верно и мне прочитано.
К. КОЗЛОВСКИЙ
Военный следователь ВП в/ч. 28159
майор юстиции АВТУХ
ГА РФ. ф.7021, оп.94, д.423, л.34–35. Подлинник. Рукопись.
Акт осмотра мест массовых захоронений в местечке Илокяй
12 октября 1944 г.
м. Илокяй Литовской ССР
Мы, нижеподписавшиеся военнослужащие военной части полевая почта 28159 майор юстиции Черфас, майор юстиции Автух, старшина Горянец, в присутствии жителей м. Илокяй Литовской ССР Козловского Казимира и Гердвайниса Петра Альфонсовича сего числа составили настоящий акт о нижеследующем:
Сего числа нами обнаружены в 800 м южнее местечка Илокяй на северной стороне еврейского кладбища две ямы размером: первая яма длинной 25 м, шириной 5 м, вторая яма – длина 10 м. Ширина […].
В 1941 г. в начале июля при вступлении немецких войск в м. Илокяй, по приказу немецкого командования, зверски уничтожены были свыше […] чел. жителей евреев, мужчин, женщин и детей. Все расстрелянные жители евреи м. Илокяй были закопаны в двух вышеуказанных ямах. О чем и составлен настоящий акт.
Майор юстиции ЧЕРФАС
Майор юстиции АВТУХ
Старшина ГОРЯНЕЦ
Жители местечка КОЗЛОВСКИЙи ГЕРДВАЙНИС
ГА РФ. ф.7021, оп.94, д.423, л.36. Подлинник. Рукопись.
ЗАЯВЛЕНИЕ АРХИМАНДРИТА АГАФОНА НАСТОЯТЕЛЯ ПСКОВО-ПЕЧЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ [61] Собственноручная запись. Источник http://archive.pskov.ru/pobeda65/chapter2/index.htm ― фотокопия.
В областную комиссию по расследованию
немецких злодеяний
От настоятеля Псково-Печерского монастыря
архимандрита Агафона (Бубица).
Заявление
Оккупация немцами территории Эстонии, в части, отошедшей именно к Псковской области, застала меня на посту настоятеля Зачеренского прихода. Я своими глазами видел, как полчища современных гуннов вторглись в наши мирные города и села. И в первые же дни их хозяйничанья в июле 1941 года, я услышал о гибели двух своих прихожан — мирных граждан, никогда не бравших в руки оружия — гр. дер. Заход, Зачеренской волости, и из дер. Лезги, той же волости, фамилии которых я уж запамятовал. Их томили в тюрьме целую неделю, а затем в 10 часов вечера вывезли за деревню и расстреляли без суда и приговора, а тела их бросили возле дороги, для устрашения других. Утром по дороге шел на ярмарку народ и увидел эти наглядные останки кровавого преступления. И только на второй день родителям расстрелянных разрешили их подобрать, и я их отпел и предал прах их земле по христианскому обряду.
Разрешение на погребение было случайным исключением, которое допускалось только в первые дни немецкого хозяйничания. Вскоре же наступили дни, когда всякое совершение обряда, отпевание, панихида и поминовение воспрещалось.
О втором случае. Мне так же известно о расстреле Ивана Васильевича Соловья с хутора Приданка, Ротовской волости. И этот человек так же томился три месяца в тюрьме и погиб безвинно от злодейской пули.
Подобные расстрелы с первых дней немецкого хозяйничанья имели широкое распространение. Эти расстрелы совершались во всех окрестных лесах вокруг города Печеры [62] Так в тексте.
, при чем священнослужителям воспрещалось всякое отправление треб по покойникам. По просьбе родственников из дер. Рагозино, Капковки и Бутырок дьякон городской русской церкви гор. Печер (Сорока мучеников) Василий Савин пошел в лес, к месту расстрела жертв фашистского террора, вместе с ним пошел и псаломщик Михаил Петрович Слесарев. Но по пути к этому страшному месту они были перехвачены специально организованной засадой, были арестованы, брошены в тюрьму, в которой и томились 9 месяцев.
Сам лично я 1 апреля 1942 года так же подвергся высылке из тех мест, в которых я прожил почти 40 лет, в гор. Илуксте (район Митавы), причем предлогом высылки произведенной по распоряжению немецкой политической полиции «СС» послужило подозрение меня в агитации во время богослужения. И 9 месяцев периода изгнания я находился под надзором политической полиции являясь к ним отмечаться каждый месяц.
Там же под Ригой в лагерях Саласпилс погиб и мой брат Августин Петрович Бубиц, увезенный туда после ареста из гор. Печер и 3 года томившийся в заключении.
Перед уходом из Литвии немецких войск я был свидетелем-очевидцем разрушения ими православных храмов: Митавского городского собора и Вомундского монастыря, и ограбления имуществ Преображенского Вомундского монастыря.
Читать дальше