Сергей Платонов - Полный курс лекций по русской истории

продолжала существовать и развиваться историческая письменность, выражаясь рядом любопытных повестей и сказаний, принимавших часто крупные внешние объемы.

Такова, например, составленная в XVI в. "История о Казанском царстве", излагающая историю Казани и падение ее в 1552 г. В XIII томе "Русской исторической Библиотеки" издана целая серия русских повестей о смутном времени, из которых многие давно уже стали известны исследователям смуты. Среди десятков этих повестей выдаются: 1) так называемое Иное сказание, представляющее собою политический памфлет, вышедший из партии Шуйских в 1606 г.; 2) Сказание келаря Троице-Сергеевой Лавры Авраамия Палицына, написанное в окончательном виде в 1620 г.; 3) Временник Ивана Тимофеева, очень любопытная хроника смуты; 4) Повесть князя И. Мих. Катырева-Ростовского, отмеченная печатью большого литературного таланта; 5) Новый Летописец - попытки фактического обзора смутной эпохи и т. д.

К более поздней эпохе относятся сказания о взятии Азова казаками, описание Московского государства, сделанное Г. К. Котошихиным в 60-х годах XVI I в., и, наконец, целый ряд записок русских людей (кн. С. И. Шаховского, Баима Болтина, А. А. Матвеева, С. Медведева, Желябужского и др.) о времени Петра Великого.

Этими записками открывается бесконечный ряд мемуаров русских деятелей, принимавших участие в правительственной деятельности и общественной жизни XVIII и XIX столетий. Общеизвестность некоторых мемуаров (Болотова, Дашковой)

избавляет от необходимости перечислять виднейшие из них.

Рядом с историческими сказаниями в качестве исторического источника стоят сказания агиографические или жития святых и повествования о чудесах. Не только самое житие святого дает иногда ценные исторические показания об эпохе, в которую жил и действовал святой, но и в "чудесах" святого, приписанных к житию, историк находит важные указания об обстоятельствах того времени, когда совершались чудеса. Так, в житии Стефана Сурожского одно из повествований о чуде святого дает возможность установить существование народа Русь и его действия в Крыму ранее 862 г., когда, по летописи, Русь была призвана в Новгород с Рюриком.

Безыскусственная форма древнейших житий дает особенную ценность их показаниям, но с XV в. вырабатываются особые приемы писания житий, заменяющие риторикой фактическую содержательность и искажающие смысл факта в угоду литературной моде.

Жития (св. Сергия Радонежского, Стефана Пермского), составленные в XV в.

Епифанием Премудрым, уже страдают риторикой, хотя и отмечены литературным талантом и силою искреннего чувства. Больше риторики и холодной условности в житиях, составленных учеными сербами, жившими на Руси в XV в.: митр. Киприяном и монахом Пахомием Логофетом. Сочинения их создали на Руси условную форму житийного творчества, распространение которой заметно на житиях XVI и XVII вв.

Эта условная форма, подчиняя себе содержание житий, лишает их показания свежести и точности.

Мы закончим перечень исторических источников литературного типа, если упомянем о большом числе тех записок о России, которые были в разные века составлены иностранцами, посещавшими Русь. Из сказаний иностранцев заметнее труды:

католика-монаха Плано Карпини (XIII в.), Сигизмунда Герберштейна (начало XVI в.), Павла Иовия (XVI в.), Иеронима Горсея (XVI в.), Гейденштейна (XVI в.), Флетчера (1591), Маржерета (XVII в.), Конрада Буссова (XVII в.), Жолкевского (XVII вв.), Олеария (XVII в.), фон-Мейерберга (XVII в.), Гордона (конец XVII в.), Корба (конец XVII в.). Для истории XVIII в. большое значение имеют дипломатические депеши западноевропейских послов при русском дворе и бесконечный ряд мемуаров иностранцев, знакомых с русскими делами. Наряду с сочинениями иностранных писателей, знавших Россию, следует помянуть и тот иноземный материал, которым пользуются историки при изучении первых страниц истории славян и Руси. Начало нашей исторической жизни нельзя, например, изучать без знакомства с арабскими писателями (IX-Х вв. и позднее), знавшими хазар, русь и вообще народы, обитавшие на нашей равнине; одинаково необходимо пользоваться сочинениями и византийских писателей, хорошее знакомство с которыми в последнее время дает особенные результаты в трудах В. Г. Васильевского, Ф. И. Успенского и других наших византинистов. Наконец, сведения о славянах и руссах находятся у средневековых писателей западноевропейских и польских: готского историка Иорнанда (VI в.), польских Мартина Галла (XII в.), Яна Длугоша (XV в.) и других.