Мэтью Андерсон - Петр Великий

Торговля, подобно любому другому аспекту его существования, была результатом руководства сверху. С 1713 года там были поддержаны, хотя не полностью, успешные усилия поощрять коммерческий рост предоставлением новому городу монополии экспорта многих российских изделий — смолы, соды, икры, некоторых видов кож. С 1720 года монополия, посредством дифференцированных таможенных пошлин, была одобрена и для Архангельска, теперь слабеющего, но все еще главного конкурента в торговле с Западной Европой. Иностранные торговцы в России поощрялись или вынуждались селиться в С.-Петербурге: в 1723 году из Москвы была обязана перебраться британская фабрика. Кроме того, каждый шаг в развитии контролировался ревнивым и отеческим глазом самого царя. Когда в 1715 году первое голландское судно прибыло в новую столицу, оно с радостью приветствовалось Петром, который лично был его лоцманом и имел специальную медаль, отчеканенную, чтобы запечатлеть такой случай. Задолго до его смерти новое творение, возникшее по его команде, подобно птице Феникс, из тоскливых болот Финского залива, начало вызывать восторг у иностранных наблюдателей. «В настоящее время, — писал Вебер, ганноверский посланник в начале 1720-х годов, — Петербург может по праву рассматриваться как чудо света, имея в виду его великолепные дворцы, шестьдесят с лишним тысяч домов (истинное количество было намного меньше) и короткое время, потраченное на его строительство» [125] Современное положение России. Т. I. С. 4. .

Даже Петр не смог полностью игнорировать традицию в создании своего нового города. Так, в 1710 году там был основан монастырь Александра Невского (знаменательно, что святой, которому он был посвящен, был при жизни князем-воином, а не монахом). Но дух и тон жизни в С.-Петербурге были отличны от таковых в любом другом российском городе. Скоро прибыли различные группы людей, чтобы преобладать в различных частях города, — рабочие Адмиралтейства на Адмиралтейском острове; квалифицированные рабочие и солдаты на Городском острове; землевладельцы и крестьяне на Васильевском острове; но общество, по причине явной новизны и незнакомого окружения, имело тенденцию быть более открытым и составляло большую смесь классов, чем было обычно принято в России. Иностранцы были более заметны, чем где-нибудь еще в стране, и иностранные влияния были более сильными и распространенными. Обосновавшихся здесь активных сторонников и сотрудников Петра было намного больше, чем в Москве; и присутствие в новой столице большей концентрации владетельных людей, благосклонных к идеям и стремлением царя и восприимчивых к иностранным влияниям, придавало С.-Петербургу уникальную атмосферу.

Это отражалось и в географической структуре города. Он был первым в России городом, построенным по плану, Петр требовал, чтобы улицы были широки, прямы и вымощены камнем. Здания должны были быть построены вдоль улицы, а не стоять позади нее во внутренних дворах, как было принято традицией в других российских городах. Таким образом, был воздвигнут непрерывный фасад, что производило большой эффект на зрителя. Должны были использоваться камень и кирпич, по крайней мере для более важных зданий, чтобы уменьшить вездесущий риск пожара. Указ от октября 1714 года запретил новое строительство из камня повсюду в России, кроме как в С.-Петербурге, и это настолько строго контролировалось, что такое строительство в Москве, где до настоящего времени Петр поощрял это, было немедленно остановлено. Все же имелись пределы тому, что могло быть достигнуто. Даже со смертью царя в новой столице все еще преобладали деревянные здания и пожары были часты. Тем не менее его страстное желание украшать свое новое творение любым возможным способом очевидно. В 1711 году Петр имел образцово построенный дом и приказал, чтобы жители копировали его при строительстве своих собственных домов. В 1714 году было приказано, чтобы здания соответствовали стандартным образцам, составленным официальными архитекторами, по одному образцу для членов каждого социального класса, в то время как в следующем году запрещалось всякое строительство, если оно не следовало планам, одобренным правительством. Усилия такого рода унификации скоро сошли на нет: здания по всему городу стали различными по внешнему виду, как в других российских городах. Однако в одном примечательном отношении, в своем упорядоченном плане улиц, С.-Петербург четко выражал факт, что он был создан преднамеренно, а не вырос сам по себе. Весьма честолюбивая схема, составленная в 1716 году французским архитектором Леблоном, которая придала бы городу изысканную, но нереалистическую овальную форму, не была выполнена; но и это — проявление сознательного планирования, которое казалось таким важным в ранней истории города.