Коллектив авторов - Битвы, выигранные в постели

Последней большой любовью Фарука можно назвать Ирму Минутоло. Когда Фарук увидел её в клубе на Капри, ей было всего шестнадцать, она мечтала стать актрисой, но пока работала в мюзик-холле. Для этой работы у неё были все данные: наивность, вера в свою звезду в образе некоего голливудского режиссёра, а также большие глаза, крупные губы и не по годам развитая грудь.

Фарук влюбился с первого взгляда. Однако первый подход экс-короля не принёс обычного результата. Девушка знала себе цену (как-никак она только что стала «Мисс Капри»). К тому же располневший, лысоватый египтянин нисколько не походил ни на один известный ей голливудский секс-символ. Фарук приступил к длительной осаде. Каждый день к дому Ирмы приносили свежие розы, в одной из них — искусственной, она нашла рубиновое кольцо, инкрустированное алмазами. Прямой подкуп сопровождался заверениями в любви и лестью в адрес Ирмы. В то же время газеты наперебой кричали о его кутежах и очередной даме сердца, одной из которых, не на шутку раскрутившей Фарука, стала чувственная восемнадцатилетняя шведка Бригита Свенберг, бывшая любовница Лаки Лючано, американского гангстера, высланного из США в Италию.

У Лючано и Фарука было много общего — оба жили в изгнании, оба знали, что такое большая власть, и оба любили красивых женщин. Лючано предоставлял защиту Фаруку в тех многочисленных случаях, когда Насер, опасаясь, что Запад попытается восстановить Фарука на троне, подсылал к нему наёмных убийц. В Италии Лючано знал каждого киллера в лицо, поэтому ни одна акция Насера не смогла осуществиться.

Фарук попросту выкупил соблазнительную шведку у своего приятеля. Он не хотел, чтобы об их связи узнали газетчики, так как Бригита была связана с мафией. Ей же, напротив, нравилось видеть своё фото в газетах — это было лучшей рекламой.

На этот раз то, чего опасался Фарук, привело к прямо противоположному результату. Увидев в каком-то журнале Фарука и Бригиту вместе, Ирма воспылала ревностью. Вскоре место законной жены рядом с экс-королём освободилось, так как Нариман потребовала у нового египетского правительства разрешения на исламский развод и предъявила иск о материальном содержании своего сына, номинального принца Египта и Судана.

Потеряв сына и жену, Фарук в который раз стал искать утешения в любви. Он предложил Ирме переселиться в его особняк. Для Ирмы это было равносильно предложению о браке. Не сказав родителям ни слова, она села в зелёный «роллс-ройс» Фарука и устремилась навстречу новой жизни.

Ирме было отведено крыло здания с огромной мраморной ванной, переделанной, чтобы походить на ванную из кинофильма Риты Хейворт, который, как обмолвилась однажды Ирма, она видела. Её обучали этикету, музыке, литературе и верховой езде. Высококлассные кутюрье готовили наряды Ирмы к предстоящему «дебюту» в одном из самых дорогих великосветских ночных клубов Рима.

Первый выход новой королевы удался на славу. Более чем откровенный наряд Ирмы и простоватость, которую не смогли вывести учителя хороших манер, в одно мгновение сделали Ирму желанной добычей циничных журналистов. Вскоре за ней закрепилось прозвище «Ирма, способная на всё».

С полгода Фарук разъезжал и жил с Ирмой по королевским домам Европы, пока она, как и прежние его подруги, не стала ему надоедать своим присутствием и неизбежной ревностью к другим женщинам. Наконец, Ирма поняла, что её времени вот-вот придёт конец, и стала готовить себя, разумеется, за счёт Фарука к карьере оперной певицы. Бывший король не только оплатил её учёбу у лучших преподавателей Италии, но и устроил триумфальный дебют в Неаполе.

Постепенно любовные отношения Фарука и Ирмы переросли в дружеские. Это устраивало обе стороны.

Не знавший удержу в наслаждениях, слишком слабовольный, чтобы что-то изменить в своей жизни, Фарук умер там, где он привык проводить большую часть жизни, — в ресторане, во время ужина со своей последней пассией Аннамарией Гатти. К тому времени он уже обеднел, от вереницы роскошных «роллс-ройсов» остался скромный «фиат». Его здоровье было подорвано от гастрономических излишеств. Несмотря на тучность, колики в печени и аритмию сердца, он, как обычно, съел дюжину живых устриц с соусом табаско, омара, жареного барашка с жареным картофелем, два апельсина и выпил две больших бутылки минеральной воды с кока-колой. Затем закурил свою неизменную гаванскую сигару… Когда окружающие заметили, что он схватился за горло и повалился на стол, то подумали, что он разыгрывает одну из своих знаменитых шуток.