Коллектив авторов - Битвы, выигранные в постели

С Володей жизнь Вассалла приобрела новый колорит, появились друзья, мягкие и ненавязчивые, совсем не похожие на монстров — агентов КГБ, о которых твердили в посольстве и в западной прессе. Сначала Вассалл вёл себя осторожно, довольно тщательно контролировал своё поведение, но затем постепенно успокоился, привык к новому образу жизни вне стен посольства. Друзья шиковали в ресторанах (благо КГБ на такие дела денег не жалел), робкие прегрешения, не имевшие поначалу никаких последствий (в КГБ не спешили, знали, что коготок увяз — всей птичке пропасть!), постепенно разрастались и приняли масштабный характер. Вассалл уже вовсю гулял на квартирах у заядлых «голубых», где легко пили и также легко менялись партнёрами, вели себя свободно и раскованно. На многообещающее дело английского клерка был мобилизован цвет московских гомосексуалистов, дружно работавших на органы. Агентов просили в интересах дела проявлять больше изобретательности и артистизма, надеясь, что запечатлённые сцены безотказно сработают.

Хорошо закамуфлированные фото- и кинокамеры фиксировали все пикантности, пополняя распухающее досье на Джона Вассалла.

Вскоре первый акт был отыгран, наступил звёздный час, когда нужно было пустить в дело компромат.

На практике чаще всего вербуют постепенно, вводя в разработку всё новые и новые моменты, затягивающие петлю на шее у жертвы (жертва этого не замечает и только радуется). Один персонаж из бессмертной книги Грина «Наш человек в Гаване» говорил: «Всё начинается с совместного разгадывания ребусов, и не успеешь оглянуться, как тебя уже завербовали!»

Вассалла предстояло вербовать, что говорится, в лоб, тянуть тут не имело никакого смысла — всё было ясно как день. Беседу с Вассаллом решил проводить самолично начальник английского отдела Второго главка, человек опытный, с репутацией волкодава — в те годы считалось особым шиком, когда руководство принимало на себя первый огонь. Это уже позже, с приходом осторожничающих партийцев и ростом тоскливого бюрократизма в КГБ, каждый начальник мнил себя Кутузовым, наблюдающим с холма, как сражаются с противником его подчинённые.

Компания «голубых» вместе с Вассаллом поехала развлекаться на загородную дачу, всё происходило легко и весело, как обычно, пока внезапно не появились блюстители порядка, глубоко возмущённые и шокированные запрещённой в Советском Союзе практикой. Вассалл не сомневался в искренности их негодования, ибо в те годы у нас о гомосексуалистах говорили полушёпотом, их считали преступниками, уголовниками, носителями родимых пятен капитализма, и тех, кто смел пикнуть о сексуальных меньшинствах, запросто могли выслать за пределы столицы и ещё дальше.

Вассаллу прямо сказали, что он грубо нарушил советские законы и понесёт за это ответственность вместе со своими приятелями — их, конечно, никто не собирался «засвечивать» в глазах англичанина. Единственный способ спасти себя и друзей — пойти на секретное сотрудничество с самой справедливой в мире организацией. Можно, конечно, и отказаться, но это чести ему не прибавит.

Вассалл краснел и бледнел, а волкодав между тем небрежным жестом достал из кармана пачку фотографий и легко рассыпал их по столу. «Если угодно, мы можем показать и фильм, — добавил он. — Фотографии, конечно, любопытны, и весьма. Бесспорно, они заинтересуют английскую службу безопасности и шефов Адмиралтейства, но это только часть неприятностей, которые вас ожидают… Интересно, что подумают о вас друзья в Лондоне? — Волкодав выдержал паузу. — А что скажет мама, когда она получит по почте эти фотокарточки?»

Вербовку сознательно проводили жёстко, зная, что Вассалл волевыми качествами не отличался, работали с напором и, пожалуй, даже перегнули палку, ибо подопытный кролик был совершенно раздавлен происшедшими событиями и, вернувшись в посольство, чуть было не пустил себе пулю в лоб. Переживал он мучительно и даже решил пойти к послу покаяться — так ненавистна была ему идея предательства. Неясно, чем бы завершилось всё дело, если бы Вассалл не поделился своим горем с Зигмундом.

Зигмунд выслушал приятеля (инструкции из КГБ он уже получил), успокоил его, как мог, посоветовал не принимать всё слишком близко к сердцу, не драматизировать события, в конце концов, жизнь прекрасна, и не надо омрачать её сложностями, они только на вид кажутся неразрешимыми. Ничего страшного не случится, если Вассалл войдёт в контакт с органами, естественно, не для того, чтобы заниматься шпионажем, да ещё против любимой Англии. Жизнь есть жизнь. К тому же ему скоро уезжать, зачем омрачать последние месяцы?