Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

Кроме того, в ГАОПДФК имеются сведения о захвате военнопленных и гражданских лиц, судьбу которых было очень сложно установить. Анализируя обстоятельства, место и время пленения, а также протоколы их допросов, точнее, характер интересующих партизан сведений, можно с большой долей уверенности предположить, что эти военнопленные были также уничтожены партизанами. Так, в июле 1943 году вместе со своими семьями были расстреляны житель деревни Хаутаярви (губерния Оулу) Хаутаярви Xepман и житель хутора Сивола Мяяття Вилье Юхо (протоколы их допросов имеются в архиве). Продолжая поиск документов, касающихся этих случаев, весной 2002 года в Российском государственном архиве социально-политической истории (г. Москва) я обнаружил материалы Центрального штаба партизанского движения, подтверждающие мое предположение.

Наряду с этим в российских архивах есть и прямые подтверждения, документально зафиксированные отчеты, направлявшиеся из Карельского штаба партизанского движения в Москву, о расстрелах партизанами гражданского населения Финляндии. В «Докладной записке об итогах партизанского движения в Карело-Финской ССР и Мурманской области с 1 июля 1941 г. по 1 июля 1943 г.» записано, что 24.09.1942 года взвод партизанского отряда «Вперед» вышел к хутору Виксима с целью пополнить запасы продовольствия. Население отказалось дать продукты партизанам, после чего женщин заперли в сарае, а 12 мужчин призывного возраста командир отряда приказал расстрелять. «При расстреле мужчин женщины выскочили из сарая и хотели убежать из хутора, чтобы предупредить полицию. Партизаны оцепили хутор и открыли огонь по убегающим, в результате чего все население хутора 28 человек были уничтожены». В дальнейшем в отчете о потерях противника они фигурируют как «шюцкоровское население». Подобная ничем не оправданная жестокость к гражданскому населению оставляет много открытых морально-этических вопросов партизанского движения во время войны Продолжения.

В информации, направлявшейся из штабов партизанского движения в разведотдел Карельского фронта, также встречается много косвенных доказательств расстрелов финских военнопленных. В оперативной сводке № 2 штаба партизанского движения за июнь 1944 года указано:

«…захвачено четыре пленных, из них два после допроса расстреляны, а два выведены в наш тыл и переданы Разведотделу Штаба Карельского Фронта…»

В свою очередь разведывательный отдел отмечает:

«…получены предварительные данные допроса двух пленных, захваченных 4.07.1944… Пленные для допроса в РО Штаба Карельского Фронта доставлены не были…» [109]

О том, как обращались тогда с военнопленными, можно судить по резолюциям Штаба партизанского движения и командиров партизанских отрядов, встречающимся на полях протоколов допросов финских военнопленных. К примеру, 9 сентября 1943 года в результате нападения партизанских отрядов «Комсомолец Карелии» и «Красный партизан» на деревню Пахамоваара был захвачен в плен старший сержант финской армии Импонен Эйно (возвращен из СССР 25.12.44 г.). В материалах его допроса имеется следующая резолюция:

«Показания, данные пленным, большей своей частью являются неправдаподобными, многое пленный скрывает. К пленному требуется применить более радикальные меры для получения от него дополнительных показаний» [110].

Впрочем, сам Импонен на допросах в Хавка после возвращения в Финляндию по окончании войны говорил, что обращались с ним вполне гуманно и пыток не применяли.

В протоколе допроса перебежчика Осмо Хярмя (перебежал 12.05.43 г.) стоит такая резолюция:

«Показания Хярмя об обстоятельствах его перехода на сторону красной Армии сомнительны. Не исключена возможность того, что он переброшен финской разведкой с заданием осесть в лагере в/пленных и проводить разведывательную работу среди солдат. Ведет себя неискренне и его показания о гарнизонах требуют проверки и уточнения» [111].

О. Хярмя, судя по всему, смог доказать, что он не является агентом финской разведки, а также свою лояльность к советскому государству, поэтому данная резолюция не повлекла за собой никаких последствий. Уже в июне 1943 года его фотография и обращение к финским солдатам появляются в газете «Sotilaan Aani». В августе того же года в этой газете печатается его открытое письмо, в котором Хярмя рассказывает, почему он сдался в плен. Данное письмо заслуживает упоминания лишь потому, что оно практически полностью, за исключением малосущественных деталей, повторяет его протокол допроса. Впрочем, судьба Хярмя сложилась трагично: 22 июля 1944 года он умер в СССР.