Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

Существовавшее с 1931 года «Положение о военнопленных» заменялось новым, одобренным Экономическим советом при СНК СССР 20 сентября 1939 года. Несмотря на то что этот проект Положения фактически не был утвержден Советом народных комиссаров СССР, Наркомат внутренних дел руководствовался им в работе с военнопленными вплоть до 1 июля 1941 года.

«Положение о военнопленных» 1939 года было менее детализировано, чем предыдущий документ, разработанный в 1931 году, но и оно сохранило основные нормы международного права. Финские военнопленные были защищены от жестокого обращения и оскорблений. Им гарантировалось неприменение пыток и других мер физического воздействия с целью получения сведений о положении их страны в военном или ином отношении. У пленных не могли быть отобраны личные вещи и документы, белье, обувь, обмундирование, предметы личного обихода и т. п., при этом допускалось, что ценные вещи и деньги могут быть временно изъяты уполномоченными на то органами, но лишь при оформлении соответствующих документов и выдачи квитанции.

Кроме того, в этом документе, в отличие от Положения 1931 года, у военнопленных сохранялись знаки отличия, допускалось содержание отдельно от рядового состава пленных офицеров и приравненных к ним по званию.

Пленные обеспечивались бельем, одеждой, продовольствием и предметами первой необходимости, а также денежным довольствием. Получение ими продовольственной или иной помощи со стороны, то есть помимо СССР, не влекло за собой снижение норм пищевого довольствия, гарантированных государством. Им предоставлялось право получать денежные переводы из других стран, иметь на руках деньги в пределах установленных норм и приобретать на них продовольствие, одежду, белье и предметы первой необходимости. Военнопленные имели право на медицинское обслуживание, причем медицинский персонал финской армии, попавший в плен, тоже мог оказывать помощь финским военнопленным. Пленным гарантировалась возможность информировать родственников о своем нахождении в плену, за ними также сохранялось право переписки, получения посылок с родины ил;и из нейтральных стран, при этом посылки не облагались пошлинами и акцизами, а отправление почтовой корреспонденции было бесплатным. Пленным предоставлялось также право присутствовать на богослужении и полная свобода отправления религиозных обрядов.

Трудовое использование военнопленных регламентировалось почти так же, как этого требовала Женевская конвенция. Рядовой и унтер-офицерский состав (и приравненные к ним) могли быть использованы на работах на территории лагеря и вне его — в промышленности и сельском хозяйстве. В этом случае на них распространялось советское законодательство об охране труда и рабочем времени в соответствии с особенностями отраслей производства. Офицерский состав (и приравненные к ним) могли быть использованы на работах вне территории лагеря лишь по особому распоряжению УПВ НКВД СССР. Труд военнопленных должен был оплачиваться в соответствии с нормами, установленными этим Управлением. Причем категорически запрещал ось использовать труд пленных для обслуживания личных нужд администрации лагерей и других военнопленных, а также в районе боевых действий.

У военнопленных имелось право обжаловать действия администрации лагерей и мест их содержания в любых соответствующих государственных ведомствах вплоть до правительства Советского Союза.

В «Положении о военнопленных», утвержденном в 1939 году, было записано, что пленные обязаны строго выполнять все правила, указанные в нем, а также подчиняться администрации лагерей. За неподчинение лагерным правилам, совершение уголовно наказуемых преступлений военнопленные могли быть привлечены к дисциплинарной и уголовной ответственности. Неподчинение властям, лагерной администрации, а также сопротивление им и оскорбление их действием при исполнении ими своих служебных обязанностей рассматривались в суде военного трибунала. Менее существенные проступки рассматривались на основании статей Дисциплинарного устава Рабоче-крестьянской Красной Армии. Военнопленному мог быть вынесен даже смертный приговор, но об этом в обязательном порядке необходимо было информировать Международную организацию Красного Креста и Красного Полумесяца. Приговор мог быть приведен в исполнение не ранее чем через месяц после такого сообщения.

Представители Красного Креста допускались на территорию СССР для ознакомления со сложившейся ситуацией в лагерях, но с особого разрешения Наркомата иностранных дел Советского Союза.