Пётр Кошель - История российского сыска

В этих целях Маленковым было использовано направленное Сталину пять лет назад — 15 февраля 1944 года — за подписью

Михоэлса, Эпштейна, Фефера (членов ЕАК) и отредактирован­ное Лозовским письмо с предложением о создании на территории Крыма Еврейской социалистической республики.

После беседы Маленков и Шкирятов составили на имя Стали­на записку с предложением вывести Лозовского из членов ЦК ВКП(б) со следующей формулировкой: «За политически неблаго­надежные связи и недостойное члена ЦК поведение».

Решением ЦК ВКП(б) от 18 января 1949 года (опросом) Ло­зовский был выведен из состава ЦК ВКП(б) и исключен из пар­тии, а 26 января 1949 года арестован.

В январе были арестованы также члены ЕАК Шимелиович, Юзефович, Квитко, Маркиш, Бергельсон, Ватенберг, Ватенберг- Островская, Теумин.

Ранее, в 1948 году, уже были арестованы привлеченные по это­му делу Фефер, Зускин и Гофштейн. Используя факт роспуска ЕАК, а также содержащиеся в указанных выше записках полити­ческие обвинения и фальсифицированные материалы допросов, Абакумов и его окружение обвинили членов комитета в государ­ственных, контрреволюционных преступлениях.

Установлено, что следствие велось с грубыми нарушениями закона и применением недозволенных методов для получения «признательных показаний». Несмотря на это, на первых допро­сах Лозовский, Фефер и другие свою вину отрицали. Затем всех, кроме Шимелиовича, вынудили признать себя виновными и дать показания о проводимой членами ЕАК шпионской и антисовет­ской деятельности.

Назначенный министром госбезопасности СССР С. Д. Игна­тьев после ознакомления с материалами следствия в письме от 24 августа 1951 года на имя Маленкова и Берии сообщал, что «почти совершенно отсутствуют документы, подтверждающие показания арестованных о проводившейся ими шпионской и националисти­ческой деятельности под прикрытием ЕАК», а также информировал о намечающемся расширении мероприятий по делу.

3 апреля 1952 года Игнатьев направил Сталину обвинительное заключение, копии которого были посланы Маленкову и Берии. В сопроводительном письме высказывалось предложение о мере наказания: расстрел для всех обвиняемых, за исключением Л. С. Штерн.

7 апреля 1952 года дело было направлено в военную коллегию Верховного суда СССР, где рассматривалось с 8 мая по 18 июля 1952 года под председательством председателя военной коллегии А. Л. Чепцова, без участия представителей государственного об­винения и защиты.

Военная коллегия приговорила Лозовского, Фефера и дру­гих — всего 13 человек — к расстрелу, а Штерн — к лишению свободы на три с половиной года и к последующей ссылке на пять лет.

Имеются объяснения Чепцова об обстоятельствах, сопутство­вавших вынесению этого приговора. Суть их сводилась к тому, что обвинение невиновных людей и подписание им несправедливого приговора было предопределено заранее вышестоящим руководст­вом. Как утверждал Чепцов в объяснении, направленном 15 авгус­та 1957 года члену Президиума ЦК КПСС Г. К. Жукову и в копии — другим членам Президиума ЦК: Хрущеву, Булганину, Суслову, Брежневу, Ворошилову, Швернику и Микояну, еще до начала про­цесса Игнатьев и его заместитель Рюмин сообщили ему, что по их докладу на Политбюро было принято решение о расстреле всех об­виняемых, кроме Штерн.

В этом и последующих объяснениях в КПК при ЦК КПСС Чепцов указывает, что у состава суда возникали сомнения в пол­ноте и объективности расследования дела, в связи с чем оно под­лежало направлению на доследование, но сделано этого не было.

Согласно объяснениям Чепцова, о необходимости проведе­ния дополнительного расследования он докладывал Генерально­му прокурору СССР Г. Г. Сафонову, председателю Верховного суда СССР А. А. Волину, Председателю Президиума Верховного Совета СССР Н. М. Швернику, секретарю ЦК ВКП(б) П. К. Пономаренко, председателю КПК при ЦК ВКП(б) М. Ф. Шкирятову, однако поддержки у них не получил. Все они рекомендовали ему обратиться по этому вопросу к Маленкову.

Как указывает далее Чепцов, он в присутствии Игнатьева и Рюмина был принят Маленковым и высказал соображения о необходимости направить дело на дополнительное расследова­ние. Однако Маленков ответил: «Этим делом Политбюро ЦК за­нималось три раза, выполняйте решение ПБ».

Объяснения Чепцова находят свое подтверждение. Так, 24 ию­ня 1953 года Рюмин, принимавший участие в расследовании дела Лозовского и других, будучи допрошен в качестве обвиняемого, признал: «Когда суд пытался возвратить это дело на доследова­ние, я настаивал на том, чтобы был вынесен приговор по имею­щимся в деле материалам».