Маргарет Старберд - Миф о Марии Магдалине

В ком, по мнению авторов евангелий, нашла воплощение метафора о покинутой невесте, олицетворяющей любимую общину? Кто та женщина, подвергшаяся суровой критике и вынужденная оставаться в изгнании, спасаясь от угрожающего поглотить ее прожорливого зверя? Кого в целях безопасности отослали в далекую страну вместе с новорожденным младенцем и оставили там в неизвестности на многие столетия? Мария Магдалина, отождествляемая с Церковью и с вдовой Сиона, находилась в изгнании так далеко, что пророк, очевидно, не понял — ее ребенком была девочка, и увидел в нем будущего наследника династии, мужчину, который будет властвовать с железным прутом в руке. В образе Магдалины отразилась и историческая реальность, и метафора о покинутой царице угнетенной нации, вдове Сиона (Мих. 4:8—10, Плач Иеремии) в изгнании, Шхине.

Изображение этой царицы можно найти на известной иконе Ченстоховской Матери Божьей. На ее правой щеке — шрам, являющийся указанием на то, что исполнилось древнее пророчество: «Тростью будут бить по ланите судью Израилева» (Мих. 5:1). На картине Симоне Мартини «Несение креста» на щеке у Марии Магдалины тоже есть шрам. Позади нее изображены стены и ворота с двумя симметричными башнями — крепостные валы Иерусалима. Симметричные башни — символ Священного города в образе невесты, появляющемся в Песне Песней: «Я — стена, и сосцы у меня, как башни» (рис. 6.1.).

Средневековый водяной знак, изображающий Башни-близнецы и ворота Священного города

Таким образом, миф о Марии Магдалине происходит из представления об избранном народе как о невесте Яхве, отношения которых воспринимались как брачный союз. Как представительница своего народа и земли, Мария, названная Магдалиной, сестра Лазаря, миропомазала Иисуса и провозгласила его царем-Мессией. Иисус воплощает Божественное, как жених, а Мария Магдалина представляет народ Израиля, как невеста. Приняв во внимание, что в Новом Завете Иисус назван «тектоном», что может означать «архитектор», «разработчик» или «плотник», мы в большей степени начнем ценить пророчество Исайи об отношениях Яхве с Израилем — брачном союзе, воплотившемся в паре Иисус-Мария:

В книге философа-психолога Карла Густава Юнга «Ответ Иову» утверждается: мы должны вернуть невесту Иисуса-человека в наш коллективный опыт. Рассматривая архетипы жениха и невесты в христианстве, Юнг указывает: «равенство» пары «должно быть метафизически закреплено в образе «божественной» женщины, невесты Христа». Далее он пишет о том, что так же, как и человека-жениха Христа, невесту нельзя заменить каким-нибудь институтом; она тоже должна быть человеком. Мы не можем представить, что Иисус заключает в свои объятия строение — церковь или город, — полное людей; такой образ будет выглядеть нелепым. Мы можем вообразить, что Иисус обнимает женщину — свою спутницу, олицетворяющую народ и церковь. В Апокалипсисе невеста сходит с небес для вступления в брак (Откр. 21:2). Она является человеческим образом Священного города, Нового Иерусалима. А в центре христианской теологии находится священный брак с предвечным женихом.

В евангелиях есть образ женщины, отождествляемой с общиной в ее постоянном ожидании исполнения тысячелетних пророчеств о том, что Бог будет жить среди людей. Единственным претендентом на роль невесты может быть Мария Магдалина, сестра Лазаря. Путаница, связанная с ее личностью, появилась, когда в 591 году папа римский Григорий I в проповеди назвал Марию Магдалину грешницей, помазавшей Иисуса, которая в Евангелии от Иоанна названа Марией, сестрой Лазаря. По всей вероятности, в то время утверждение папы не выглядело спорным: он просто высказал мнение, широко распространенное в Европе, где к тому времени уже построили множество церквей в честь Марии Магдалины. Магдалина была одной из самых почитаемых христианских святых; чаще нее на картинах средневековых художников появлялась лишь Дева Мария с младенцем, да и то — на Востоке, где доктрина о Богородице стала преобладающей.