Алексей Миллер - Лекции Алексея Миллера на Полит.ру

Если мы посмотрим на историю староверов в России, никак нельзя понять всего, что происходило, оставаясь в рамках Российской империи. Потому что где староверы обрели свою церковную иерархию? В подвластной Габсбургам Белой Кринице, где один из епископов впервые рукоположил новых староверских епископов. Мы еще поговорим об этом религиозном измерении.

С религиозным распределением ролей связано и распределение и по пан-идеологиям, если можно так сказать. Потому что у нас есть панславизм (всем известная вещь), пангерманизм (всем известная вещь), и у нас есть панисламизм и пантюркизм, которые существовали в странном симбиозе. Есть очень известный историк-тюрколог Кемаль Карпат, который написал книгу под названием «Политизация ислама». У него есть глава, которая называется «Пантюркизм в Российской и Османской империях». Почему глава называется так? Потому что если мы посмотрим, как формировался пантюркизм, то обнаружим, что среди его отцов-основателей, главных идеологов как минимум половина была российскими подданными.

Когда мы подумаем о том, как формировалась политика Российской империи в отношении мусульман в России, то мы ее совершенно не поймем, если не обратим внимания на то, что звонком для возникновения исламского вопроса в Российской империи была Крымская война, когда вдруг оказалось, что многие мусульмане в Российской империи симпатизируют совершенно не тому, кому следовало бы с точки зрения Петербурга, т.е. Османской империи. Сразу мусульманский вопрос стал проблемой. Это, между прочим, было большим открытием для Романовых. Потому что если мы посмотрим на XVIII в., то татары активно используются как медиаторы при освоении новых мусульманских пространств. Татары уже знали русский язык, они знали арабский, говорили на каких-то вариантах тюркского языка, их использовали в качестве переводчиков, медиаторов с местным населением. Вдруг после Крымской войны все меняется. Теперь власти осознали, что татары могут быть носителями пантюркистского проекта и их нужно как можно быстрее изолировать от других тюркских, особенно и мусульманских народов Российской империи.

Посмотрим на панславизм. Он был вызван и Габсбургами, и Османами, у которых было много подвластных славян. Как это отражалось на политике империй? После войны между Австрией и Пруссией, когда Пруссия победила (это 1866 г.) и присвоила себе роль объединителя Германии, и происходит объединение Германии по сценарию, который в немецкой историографии называется Kleindeutsch, т.е. малонемецкий, с отрезанием австрийских немцев, Габсбурги встали перед проблемой, как им реорганизовать свою империю. Были разные варианты. Чехи, например, очень хотели получить такие же права, как и венгры. Почему Габсбурги на это не пошли? Одна из причин: они боялись оттолкнуть своих немцев. Посмотрите, династия Габсбургов оказалась зажата между двумя вызовами: панславизм и пангерманизм, который уже оседлала Пруссия. В результате венграм можно было дать половину империи, чтобы они там делали, что хотели. Но если дать еще какой-то кусок чехам, то тогда немцы оказываются на сиротском положении, они перестают быть имперским народом, перестают быть доминирующей группой в Цислейтании. И в результате их лояльность к Габсбургам будет еще больше подорвана, могут пойти в сторону Пруссии. Если мы посмотрим на 1938 г., когда 90% австрийцев приветствовали аншлюс, то в этом предположении не было ничего удивительного. Мы видим, что какие-то судьбоносные решения по внутренней организации империи очень часто диктуются более широким имперским контекстом.

Итак, пангерманизм – это вызов для Габсбургов, это мы уже сказали. Но ведь это вызов и для Романовых. Обратите внимание, когда Юрий Самарин, известный славянофил, написал свои «Письма из Риги», где говорил, что Романовым надо опереться на угнетенное местное население, т.е. латышей и эстонцев, против в общем-то лояльных им балтийских немцев, его на несколько месяцев посадили то ли в Шлиссельбургскую, то ли в Петропавловскую крепость, я не помню, чтобы он остыл. Потому что раз региональная элита лояльна, то чего же ее отпугивать. Объединилась Германия, и ситуация становится совершенно иной. Теперь уже вопрос о лояльности немцев – это вопрос, который беспокоит не только Самарина, но и самих Романовых.

Я вам приведу пример уже из начала XX в. Балтийские немцы, в основном это крупные землевладельцы, ощущают себя в Прибалтике очень неуютно, потому что растет эстонский и латышский национализм, и Романовы уже этот национализм поддерживают. Что они решают сделать? Они решают несколько изменить демографический баланс. Они начинают раздавать земли в своих имениях семьям немецких колонистов, которых они приглашают переехать в Прибалтику из Поволжья и Восточной Украины, где немецких колонистов было очень много.