Александр Симаков - Демянское побоище. «Упущенный триумф Сталина» или «пиррова победа Гитлера»?

В этом бою особенно отличился батальон капитана Васильева (422-й стрелковый полк). Батальон, прорвав оборону противника по фронту на 300 м, вышел на северный берег речки Вязовка, где и закрепился. Целую неделю немцы предпринимали многочисленные контратаки против выдвинувшегося вперед батальона Васильева, но успеха не имели и несли большие потери.

20 декабря 170-я стрелковая дивизия сдала свою полосу наступления 28-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Ефремова и на несколько дней вышла во второй эшелон 11-й армии. Всего лишь на неделю.

В этот район с левого берега Ловати была переброшена и 26-я Златоустовская стрелковая дивизия полковника П.Г. Кузнецова. Сдав 13 ноября свою полосу обороны 147-й стрелковой бригаде, она сосредоточилась на правом берегу Полы в районе Березка – Херенка и находилась в резерве фронта. В эти дни дивизию посетил генерал-лейтенант П.А. Курочкин. Надо сказать, что личный состав дивизии занимался согласно планам командиров подразделений и внезапный строевой смотр не застал их врасплох. И внешним видом и строевой подготовкой генерал остался доволен.

Дивизия была включена в состав 11-й армии, а с порядками делать все поспешно, срочно, без необходимой подготовки полковник П.Г. Кузнецов был уже знаком. Из его воспоминаний: «Наши штабы и командиры частей хорошо знали и командование, и армию, и порядки в ней.

– Ну как, теперь опять «с ходу»? – спрашивали друг друга штабные командиры.

– Да, как обычно, – следовал невеселый ответ».

Так и случилось. П.Г. Кузнецов вспоминает:

– Что случилось? – спросил я у Арефьева.

– Час назад здесь был начальник штаба армии и передал приказ о наступлении.

– Когда наступаем?

– Завтра, тридцатого ноября, в девять утра…

– Кроме нас наступает еще кто-либо? – спрашиваю начальника штаба.

– Справа как будто латыши, а слева не знаю. Начштарм пролетел, словно метеор, я и оглянуться не успел, а его уже и след простыл.

– Одним словом – «с ходу», – иронически замечает кто-то из штабных командиров».

Согласно приказу, дивизия должна прорвать вражескую оборону и выйти на берег реки Пола на участке Росино – Малое Степаново. Это значит, надо силой взломать северную сторону «рамушевского коридора». А кто его обороняет? Кто сидит за этой стеной? Ничего не известно.

К огню дзотов прибавился огонь с западного берега реки Пола и южного берега речки Вязовка. В этот день боевая задача дивизией не была выполнена. Не будет выполнена и во все последующие дни, вплоть до ликвидации «рамушевского коридора».

Всего пять дней 43-я латышская гвардейская стрелковая дивизия была не на передней линии, а находилась в лесах между Свинороем и Лялино, в резерве 11-й армии. Уже в ночь на 22 декабря дивизия сменила части 151-й стрелковой бригады на участке роща 1 км севернее Сорокино, Горбы. Полки заняли оборону и начали подготовку к наступлению, которое началось утром 28 декабря. Дивизия должна была овладеть Сорокином, Радовом и выйти к реке Пола в районе Колома. Двое суток продолжались ожесточенные бои. Встретив сильное огневое сопротивление с частыми контратаками противника, только к вечеру 30 декабря началось продвижение на левом фланге. С утра наступление продолжилось, и к вечеру 1 января 1943 г. были захвачены Радово и отм. 62.9. Развить успех не удалось ввиду малочисленности личного состава. Дивизия перешла к обороне. И в дальнейшем все попытки продвинуться и овладеть Сорокином успеха не имели. 11 января, сдав свой участок частям 26-й стрелковой дивизии, латышская дивизия отошла в резерв 11-й армии в районе Лялино. Ее «отдых» будет недолгим.