Юрий Емельянов - Разгадка 1937 года

Этот поворот произошел через неделю после публикации в «Правде» статьи Л. П. Берия. Жуков писал: «Уже 19 июня, несомненно по указанию свыше, Ягода и Вышинский продолжили работу „по немедленному выявлению и полнейшему разгрому“ троцкистских сил, приостановленную в конце марта. Подготовили и представили на утверждение Политбюро список наиболее опасных, по их мнению, троцкистов, включавший 82 фамилии, которым можно было бы предъявить обвинение в подготовке террористических актов».

После убийства Кирова о возможности новых терактов не раз говорили в НКВД и руководстве страны. Для этого были известные основания. Много позже в своих воспоминаниях бывший сотрудник секретариата Троцкого Ф. Зеллер (он был потомственным масоном и через пару десятков лет возглавил масонскую организацию Франции) писал о своем посещении СССР осенью 1935 года. Вернувшись из СССР, Зеллер сначала поехал в Норвегию, где в это время жил Троцкий, а затем направился в Париж, где представил секретариату IV Интернационала предложение об организации убийства Сталина. Поэтому скорее всего его предложение было согласовано с Троцким. Хотя секретариат IV Интернационала отверг это предложение, отказ его единомышленников из других троцкистских группировок вряд ли остановил бы Троцкого. Активная роль Зеллера в разработке этого предложения позволяет предположить, что в организации теракта против Сталина Троцкий опирался и на поддержку представителей международного масонства.

Ф. Зеллер не сообщал, с кем он встречался в СССР, выясняя возможность совершить теракт. Но нетрудно предположить, что он мог повидать некоторых бывших троцкистов. Также не исключено, что встречи Зеллера, его беседы находились под контролем органов НКВД, которые имели своих агентов в окружении Троцкого. Людей, встречавшихся с Зеллером в СССР, могли затем обвинить в подготовке покушения на Сталина и других советских руководителей.

Заявления о намерении убить Сталина и других руководителей партии делали и подследственные по «кремлевскому делу» в 1935 году. Так как среди обвиняемых по этому делу проходил брат Каменева и жена этого брата, то следователи утверждали, что Лев Каменев знал про эти планы и даже был причастен к их разработке. Поэтому, как писал Жуков, Ягода и Вышинский «поставили вопрос о необходимости повторного процесса по делу Зиновьева и Каменева». Жуков утверждал, что «узкое руководство, скорее всего, учитывая ход обсуждения конституции, решило не распылять силы и нанести окончательный по возможности удар одновременно по Троцкому, а также по сторонникам и Троцкого, и Зиновьева. Но чтобы упростить решение задачи, сделать главными обвиняемыми тех, кто уже находился в заключении, отбывая срок, полученный год назад. Так, несомненно, зародилась идея заявить о якобы раскрытом очередном „антисоветском центре“, на этот раз — „объединенном троцкистско-зиновьевском“, обращенным в равной степени к политическим силам как внутри Советского Союза, так и демократических стран Запада. Это должно было еще раз продемонстрировать решительный и окончательный отказ от старого курса, который ориентировался прежде всего на мировую революцию, для Лондона и Парижа связывался с „рукой Москвы“, то есть с экспортом революции, что для всех олицетворялось двумя именами — Троцкого и Зиновьева».

29 июля Политбюро направило «обкомам, крайкомам, ЦК нацком-партий, горкомам, райкомам» партии «закрытое письмо ЦК ВКП(б)» «О террористической деятельности троцкистско-зиновьевского контрреволюционного блока». В письме сообщалось о «новых материалах НКВД, полученных в 1936 году» и объявлялось, что «Зиновьев и Каменев были не только вдохновителями террористической деятельности против вождей нашей партии и правительства, но и авторами прямых указаний как об убийстве С. М. Кирова, так и готовившихся покушений на других руководителей нашей партии, и в первую очередь на т. Сталина. Равным образом считается теперь установленным, что зиновьевцы проводили свою террористическую практику в прямом блоке с Троцким и троцкистами».

В письме приводились многочисленные выдержки из протоколов допросов Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева, а также бывших сторонников Зиновьева — И. П. Бакаева, Г. Е. Евдокимова и троцкистов — И. Н. Смирнова, С. В. Мрачковского, В. А. Тер-Ваганяна. Эти выписки содержали признательные показания относительно создания заговорщического центра и подготовки ими террористических актов.