Юрий Емельянов - Разгадка 1937 года

К тому же буржуазные политические партии и их лидеры постоянно служили Троцкому образцами, которые он навязывал Коммунистической партии. В том же 1927 году Троцкий расхваливал действия премьера буржуазной Франции Ж. Клемансо в годы Первой мировой войны и видел в них пример для подражания.

Искаженные представления о прошлом страны не позволяли Троцкому верно ориентироваться в настоящем и будущем. Механистически перенося события буржуазной революции во Франции на Россию, Троцкий в своей последней крупной книге «Преданная революция», написанной в 1936 году, обещал «бонапартистскую контрреволюцию» вследствие поражений Красной Армии в ходе неминуемой войны с капиталистическими странами. Не исключал Троцкий и восстания советской молодежи против «сталинского режима». Все эти прогнозы Троцкого оказались несостоятельными. Порочная ориентация Троцкого в прошлом порождала грубые ошибки в оценке будущего.

В то же время, не умея и не желая применять марксистский метод к рассмотрению российской действительности, вожди оппозиции сбивались на немарксистские утопические схемы, которые не были основаны на научном анализе. Так весной 1920 года Троцкий не исключал «возможности, что мы перейдем к более или менее развитому социалистическому хозяйству в течение 3–4—5 лет». Он рассуждал о том времени, когда «колеса промышленности и сельского хозяйства будут вертеться, повинуясь электрической кнопке в руках ЦК нашей партии», и превращении всего сельского хозяйства «в одну пшеничную ферму, руководимую одним центром».

Ему вторил Бухарин, который в своем докладе о работе Коминтерна, неожиданно сбивался на фантазии об аэропланах, которые «управляются из любого кабинета». Вожди оппозиции исходили из того, что эти фантастические задачи могут быть решены благодаря скорой мировой революции или хотя бы после революции в Германии. Считалось, что после революции германская промышленность, германские инженеры, техники и квалифицированные рабочие помогут превратить Россию в передовую страну мира.

Следует заметить, что в 1917 году многие члены партии, включая Ленина, считали, что революционные выступления пролетариата в Европе — дело ближайших дней. Однако уже в разгар полемики по Брестскому договору в марте 1918 года Ленин в своем выступлении на VII съезде партии так отвечал Бухарину: «Да, мы увидим международную мировую революцию, но пока это очень хорошая сказка, очень красивая сказка — я вполне понимаю, что детям свойственно любить красивые сказки. Но я спрашиваю: серьезному революционеру свойственно ли верить сказкам?»

О том, что Бухарин продолжал верить в эти сказки, свидетельствует его внеочередное выступление на IX съезде (1920), в котором он, ссылаясь на сообщение по радио, объявил о победе революции в Германии. После этого выступления съезд направил приветственную телеграмму «германскому пролетариату», поздравляя его с революцией. Через некоторое время выяснилось, что радиосообщение было ошибочным.

Хотя Бухарин, в отличие от Троцкого, Зиновьева и Каменева, говорил о строительстве социализма в России, он не верил в возможность его построения без помощи извне. Как Троцкий, Зиновьев, Каменев и другие, Бухарин провел большую часть предреволюционных лет за границей и был тесно связан с международным революционным движением. Под влиянием этого своего жизненного опыта, а также вследствие того, что, по словам Ленина, «он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики», Бухарин недооценивал возможности народов СССР и ждал мировой революции. В своем выступлении в январе 1928 года Бухарин провозглашал: «Мы ясно видим, какие громадные всемирно-исторические перспективы раскрываются перед нами. Земля дрожит уже отдаленными гулами великих революций, которые превзойдут по своему размаху даже то, что мы пережили и перечувствовали». Пока же, считал Бухарин, «мы медленной дорогой пойдем себе помаленечку вперед, таща за собой крестьянскую телегу». Поэтому движение страны вперед должно было занять долгие годы.

Бухарин был не одинок в своих грезах о скорой мировой революции. В нее верили многие и даже удивлялись, почему она задержалась. Отражая эти настроения, «Правда» в 1919 году опубликовала очередное ошибочное сообщение о революции в Швейцарии под заголовком «Давно пора!».

Даже Ленин вскоре поверил в возможность революции в Европе по мере продвижения Красной Армии в Польшу летом 1920 года. 23 июля 1920 года Ленин телеграфировал Сталину на фронт: «Зиновьев, Бухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, также Чехию и Румынию».