Александр Колпакиди - Все о внешней разведке

Через некоторое время после этого в доме, где про­живал Покровский, поселился американский коммер­сант Калдерон, который начал оказывать ему повышен­ные знаки внимания. Покровский понял, что ЦРУ гото­вит против него провокацию, и не ошибся. Однажды Калдерон, притворившись, что у него сердечный при­ступ, стал настойчиво просить Покровского зайти к нему в квартиру и принести лекарство. А когда Покров­ский отказался, на него неожиданно напали трое аме­риканцев. Вырвавшись, Покровский бросился в посоль­ство и через несколько минут вернулся с двумя сотруд­никами резидентуры, которые, на его счастье, оказа­лись в клубе. Американцы еще не успели уйти и были задержаны до приезда японской полиции. Один из аме­риканцев попытался было бежать, чем еще более уси­лил подозрения полицейских. В результате сотрудники ЦРУ (а это были именно они) были доставлены в по­лицейский участок, а сам инцидент получил широкую огласку в прессе. Тем самым ЦРУ был нанесен ощути­мый удар, от которого американские разведчики долго не могли оправиться.

Впрочем, противостояние с, американцами не всегда заканчивалось столь благополучно. Примером тому мо­жет служить задержание 12 мая 1976 года майора ГРУ Александра Мачехина, работавшего под прикрытием корреспондента АП «Новости». Мачехин был задержан японской полицией после встречи со своим агентом — американским офицером с авианосца «Мидуэй». Как вы­яснилось впоследствии, американцы знали о проводи­мой операции и сообщили о ней японской полиции. И хотя Мачехину удалось избавиться от полученной мик­ропленки, его десять суток продержали в тюремной ка­мере, пытались завербовать, но не предъявили при этом никакого обвинения/ Однако под давлением как советс­ких представителей, так и аккредитованных в Японии журналистов японские власти были вынуждены выпус­тить Мачехина на свободу, и он благополучно вернулся в Москву.

В 70—80-х годах токийская резидентура становится одной из наиболее важных зарубежных точек советской внешней разведки. В это время ее возглавляют такие опыт­ные разведчики, как Юрий Иванович Попов (с 1969 по 1973 год), Дмитрий Александрович Ерохин (с 1973 по 1975 год), Олег Александрович Гурьянов (с 1975 по 1979 год), Анатолий Николаевич Бабкин (с 1980 по 1983 год), Александр Александрович Шапошников (с 1983 по 1985 год). Благодаря их усилиям и слаженной работе сотрудников резидентуры советской внешней раз­ведке удалось добыть большое количество важных мате­риалов.

В мае 1978 года резидентурой был получен совер­шенно секретный документ «Проект предложений, формулируемых премьер-министром Фукудой на пред­стоящих переговорах с президентом Картером». А не­сколько раньше, в конце 1976 года, был добыт статис­тический отчет о количестве, национальности и месте жительства всех иностранцев, прибывающих в Японию. Здесь надо отметить, что этот отчет был крайне необ­ходим управлению «С» ПГУ для определения пунктов, в которые следует внедрять разведчиков-нелегалов. Од­нако наибольшим успехом токийской резидентуры сле­дует считать вербовку в 1975 году одного из руководите­лей разведотдела Управления национальной обороны (УНО) генерал-майора Киити Миенаги. Миенага был подпольным членом Коммунистической партии Япо­нии, но при этом входил во фракцию «Сига», которая в противовес другой Группе — «Миятото», поддержива­емой Москвой, считалась «предателем» интересов рабо­чего класса. Впрочем, данное обстоятельство не поме­шало Миенаге согласиться с предложением сотрудника линии «X» токийской резидентуры начать работать на советскую разведку.

В разведуправлении УНО Миенага специализировал­ся на работе по Китаю, и поэтому он передавал своему оператору материалы не только по Японии, но и по Китаю тоже. Более того, будучи своего рода «сэмпаем» (учителем), он привлек к сбору интересующей советс­кую разведку информации своих учеников («кохай»). Од­нако вскоре после вербовки по указанию ЦК КПСС Миенага был передан на связь сотруднику ГРУ полков­нику Козлову, который работал с ним до самого прова­ла. Арестовали Миенагу в 1979 году. Почему произошел провал, доподлинно неизвестно.. Но так как в Японии нет закона о шпионаже, то генерала осудили на один год тюрьмы за служебные нарушения.

Значительных успехов достигла токийская резиденту­ра и по так называемой китайской линии. Например, в начале февраля 1979 года от агента-японца резидентура первая получила документальные сведения о том, что 17 февраля китайские войска планируют начать агрессию против Вьетнама. Причем в документе указывались три участка границы, на которых произойдет нападение, силы, стянутые для атаки, и ее тактические цели. В кон­це 1979 года от агента Васина был получен 100-страничный документ под грифом «совершенно секретно», ко­торый содержал боевое расписание вооруженных сил Китая. В этом документе указывались численность воен­ных подразделений китайской армии, их дислокация, вооружение и т. д. А в приложении была дана оценка боеспособности армейских соединений и качества ко­мандного состава на основе опыта недавнего столкнове­ния с Вьетнамом/По отзыву Центра полученный доку­мент представлял совершенно исключительную цен­ность.