Максим Калашников - Дебилизация России и всего мира. Новое варварство

А если вы почитаете книги викторианского премьера Бенджамена Дизраэли (он был еще и популярным писателем), то увидите еще больший ужас. И фабрики, где работниц запирали на ночь, и хозяев, пекущихся о «нравственности» женщин, и пьяных старух, на которых ткачихам приходилось бросать грудных детей. А старухи, чтобы дети не орали, давали им опий… Или тряпки, смоченные в вине. А шахтеров-женщин не хотите? А матросов торгового флота почти на положении рабов — не помните?

Жизнь высших классов была тоже не сахар. Медицина долго оставалась варварской. Врачи не мыли руки до середины позапрошлого века. Роды принимали иной раз, только вернувшись со вскрытия трупов. Смертность рожениц даже из богатых семей иной раз доходила до нескольких процентов. Едва ли не половина детей умирала, не дожив до пяти лет. Множество болезней пытались лечить кровопусканием. У королевы Виктории так родственника убили: пытались отворением жилы лечить пневмонию.

Так что немудрено, что в XIX веке рабочие стали восставать. И под ногами правящего класса загорелась земля. Париж восставал четырежды. Первый не считаю: это был конец предыдущего века, и на подавление рабочих тогда выдвигался Наполеон. А потом были восстания 1830-го, 1848-го и 1871 годов. Особенно страшными и кровавыми получились два последних. В 1848 году рабочие впервые подняли красное знамя и потребовали «социальной республики». Войскам Кавеньяка пришлось пушками и картечью очищать Париж. (Было еще восстание против диктатуры Луи-Наполеона — тоже крови много пролилось.)

В 1871 году, после поражения Франции от немцев, рабочие Парижа создали первое в мире социалистическое правительство под алым стягом. Рабочие пытались заставить платить 5-миллиардную контрибуцию пруссакам верхи, проигравшие войну, а не простой народ. Парижскую коммуну пришлось брать в ожесточенных боях, заливать восстание кровью. Бросив в уличные бои стотысячную карательную армию.

Таким образом, бизнес, конечно, жил при низких налогах. Только вот платой за это становилась постоянная угроза рабочих восстаний. Ибо простым людям терять было нечего. Не зря Бисмарк в 1875 году принял первые акты о социальном страховании рабочих, положив начало формированию социально-рыночного государства. Первая мировая и русская социалистическая революция 1917 года (а потом Великая депрессия, Гитлер и Вторая мировая) заставили западный капитализм согласиться на большие налоги. Ибо — чтобы не лишиться власти и не увидеть над головой алое (иногда — со свастикой) знамя — пришлось тратиться на пенсии и пособия, на высокие зарплаты и государственные программы. Капиталисты ХХ века поняли, что для победы в войнах и достижения конкурентоспособности нужно вкладывать большие деньги в науку. В передовые разработки. В военные заказы и космические программы. Что нужна хорошая медицина для всех. И многое-многое другое, на что в XIX веке не тратилось государство.

И вот теперь взять — и от всего этого отказаться? Лишить для начала права голоса и пенсионеров, и тех, кому идти на пенсию в ближайшие десять лет, — ибо они не проголосуют за свое превращение в нищих? Да вы моментально получите рост революционно-социалистического и национал-социалистического движения! Что толку с того, что люди, лишенные пенсионной системы, примутся вынужденно рожать детей? Ведь их нужно еще и обеспечивать, учить и лечить. А где рабочие места, коли реальный сектор — в Китае, коли новые технологии делают ненужными 80 % людей даже на Западе, а налоги на бизнес упадут втрое?

Еще один момент: попытка ввести такое «вперед, в прошлое» должна осуществиться везде. Иначе любая крупная страна, которая продолжит тратить средства государства на все нынешние программы, такие ретроградные режимы моментально сомнет. И это будет Китай — не сомневайтесь! Первый же циклический кризис опрокинет «новый девятнадцатый век» к чертям собачьим.

Появление такой убогой теорийки свидетельствует о крайнем оглуплении части элиты Запада. Но, как мы и говорили, неолиберализм сам по себе — синдром нового варварства. А неограниченный капитализм прямиком ведет к феодализму. Именно это и творится в стране — флагмане капитализма, Соединенных Штатах. В умах там уже вовсю свирепствует новое варварство.

Злую шутку со Штатами сыграла победа над СССР в 1991 году. Она открыла дорогу крайнему самодовольству неолибералов, сторонников неограниченного капитализма. Они всерьез поверили в то, что так называемый «свободный рынок» доказал свое полное превосходство над социализмом. И что теперь нужно еще больше капитализма, доведенного буквально до абсурда. Именно в 1992 году, когда пыль от обрушения Советского Союза еще не осела, Нобелевскую премию по экономике получил американец Гэри Беккер. Оный в своих «откровениях» доходил до крайнего либертарианского абсурда. До ультралиберального сектантства. По мнению Беккера, государство можно свести до минимума — буквально только до судебной системы. Незачем держать государственную полицию и прокуратуру. Хватит и частных охранных служб. Главное — обеспечить возможность подавать в суд любому на кого угодно. В суде же право восторжествует. Фактически нобелевский лауреат предложил что-то вроде Территории исламских судей на одном из обломков Сомали — но уже для западного общества.