Максим Калашников - Дебилизация России и всего мира. Новое варварство

За два года до трагедии с итальянским круизным лайнером произошла катастрофа буровой глубоководной платформы «Deepwater Horizon» в Мексиканском заливе. С крупнейшей экологической катастрофой — выбросом нефти. Расследование показало, что в погоне за прибылью и за снижением затрат сложную систему гоняли с грубейшими нарушениями всех инструкций. И это тоже — признак новых Темных веков.

В марте 2011 года удар цунами вызвал катастрофу атомной станции «Фукусима» в Японии. И тут мы узнали, что ядерная энергетика той страны раздроблена между капиталистическими частными компаниями. Что у АЭС Японии нет единой системы сбора и переработки облученного ядерного топлива, единой «ядерной» службы быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации. И что сама станция — уже очень стара. И в результате облученное ядерное топливо (ОЯТ, которое опасно и греется само собой) забивает временные хранилища АЭС.

В Японии нет ничего, что напоминало бы социалистический Минсредмаш СССР и его централизованно-государственных преемников — Минатом и «Росатом». А частным корпорациям не под силу, да и затратно содержать системы общего хранения и переработки ОЯТ. На «Фукусиме» это сыграло роковую роль. И выяснилось, что капиталистические отношения слишком примитивны, чтобы использовать ядерную энергию.

Учащение тяжелых техногенных катастроф в теперешнюю пору — тоже признак возможной цивилизационной катастрофы. Проявляющийся лик темного варварства.

Скажем правду самим себе, наконец! Произошел срыв в нисходящую спираль — в спираль регресса. Рыночно-либеральный «неофеодализм» — не единственная модель будущего. Есть альтернатива: создание инновационного государства, где бюрократии практически нет, где применяются новые технологии организации управления, где действует механизм непрерывного участия граждан в управлении. Так государство сохраняет миссию выразителя и защитника общих интересов нации (нация — корпорация). Взамен этого нас сталкивают на путь, где государство полностью отрывается от народа, становясь орудием господства крупных собственников.

И это очень опасно! Во-первых, из истории мы знаем, что феодализм сильно разобщает социум. Во времена его господства не было больших наций. Не было, например, французов — были аквитанцы, нормандцы, гасконцы, лангедокцы и т. д. Не было единого русского народа: он рассыпался на рязанцев, владимирцев, киевлян, муромцев, галичан и иже с ними. Новое средневековье рыночно-постиндустриальных времен приведет к тому же самому разобщению. Феодализм — это вечная война всех против всех. Феодальных сеньоров — против городов и епископов, городов — против епископов и крупных феодалов. А также — усобицы между городами, феодалами и князьями церкви. Неужели не понятно, что мы увидим второе пришествие этой кровавой кутерьмы?

Далее: только большие государства национального и имперского типа, покончив в свое время с феодализмом, смогли концентрировать в своих руках большие ресурсы и благодаря этому претворять в жизнь грандиозные проекты развития — транспортные, энергетические, научно-промышленные. Разрушение таких государств «зарежет» и большую науку, и технологический прогресс, и общенациональные проекты развития.

Ужас положения заключается в том, что мир вступает в системный, комплексный кризис. Здесь экономические катаклизмы могут сложиться с продовольственным, энергетическим, социальным и демографическим (для Запада) кризисами. На все это могут наложиться катастрофы экологические и климатические: об этом говорят сегодня всерьез. Например, возможные многолетние засухи требуют создания настоящей «экономики чрезвычайных ситуаций». Чтобы выдержать все это и найти выход из смертельных ловушек, нужно совсем не разобщение людей, а их мобилизация, сплочение. Нужны и наука, и большие проекты. Ничего этого неофеодальный мир обеспечить не сможет по определению. Он обречет на гибель миллиарды людей.

Наконец, есть фактор Китая. Кто-кто, а вот он на неофеодализацию не пойдет. Его национал-коммунистические правители отнюдь не дураки. И если им удастся сохранить свою Империю, то она уподобится броненосцу среди кучи плавающих скорлупок.

Об этом можно говорить часами. Деградация даже слишком очевидна. Даже в нравственности, в морали и этике, черт возьми! Далече зашел тот процесс, что запустил Кроули и прочие сатанисты. Есть уже западные «мыслители», которые говорят о «постиндустриальной морали». Мол, быть честным и благородным, держать свое слово — устаревшая модель поведения. Теперь нужно иное: можно лгать, поступать вероломно, отбросить прочь само понятие чести. А что? Ведь это выгодно. Ведь индивид должен заботиться прежде всего о себе и об удовлетворении своих желаний. К чему себя ограничивать какой-то там старой моралью? Она ведь мешает наслаждаться потреблением.