По той же самой причине на Западе министерством обороны всегда руководил представитель правящего правительства из гражданских лиц, а генералы все как на подбор были туповатые и узколобые.
В 1930-е годы в СССР наркомом обороны был, как известно, К.Е. Ворошилов – член Политбюро и доверенный человек Сталина. Только перед лицом неизбежной войны Сталин поменял Ворошилова на Тимошенко – будущего главнокомандующего. Между прочим, едва война окончилась, как во главе Вооруженных сил в качестве сначала заместителя наркома, а затем и министра обороны встал Н. Булганин, перед которым Ворошилов был Клаузевицем.
Каким же образом все сказанное касается дела Тухачевского? В ходе следствия было однозначно доказано, что военные регулярно собирались на частных квартирах и вели резко критические разговоры в отношении внешней и внутренней политики советского правительства. Если лейтенант мог отговориться при этом лишним выпитым стаканом и отделаться продолжением службы в отделенном округе, то заместитель наркома обороны должен был за это отвечать.
Любой заговор – это всегда конспирация. Никаких записей, списков и тому подобного бунтовщиками не ведется. Задача офицеров-заговорщиков состоит в том, чтобы, не посвящая «неофита» в детали, подготовить его к выполнению некоего «особого» приказа. Так, в частности, действовал министр обороны СССР Булганин, готовя арест Берии. Вызвав генерала Батицкого, Булганин спросил, готов ли генерал выполнить особый приказ партии , не заржавел ли его пистолет? Генерал понимал, что приказ, отдаваемый в неофициальном порядке, носит и соответствующий характер, и, выразив полную готовность исполнить его, подтвердил свое участие в заговоре. Если бы верх в том знаменитом конфликте одержал Берия, он имел бы все основания обвинить Батицкого.
Аналогичным образом, очевидно, действовали заговорщики по делу Тухачевского. Вербуемому командиру РККА объясняли расклад: «НКВД, политуправление армии, Кремль, охрана Сталина, Московский военный округ – все находится под контролем «верных людей». Готов ли ты с нами постоять за дело революции?» Что ответит командир, особенно если ему в качестве аргумента предъявить первого заместителя наркома обороны?
Как уже говорилось, Троцкий, стремясь подогреть интерес западных хозяев к своей персоне, не раз делал заявления, бросавшие тень подозрения на целые сообщества людей в СССР. Так, например, он неоднократно указывал на свое «сильнейшее влияние в военном аппарате», ставя, таким образом, руководство РККА в отчаянное положение. Разумеется, оставлять без внимания заявления подобного рода советское правительство не могло. Аналогичным образом обстояла ситуация и с делом Тухачевского, в отношении которого Троцкий, по сути признав наличие заговора, поспешил заявить:
Был ли действительно военный заговор? Все зависит оттого, что называют заговором. Каждое недовольство, каждое сближение между собою недовольных, критика и рассуждение о том, что сделать, как приостановить пагубную политику правительства, есть, с точки зрения Сталина, заговор. И при тоталитарном режиме, несомненно, всякая оппозиция является эмбрионом заговора. Как далеко, однако, зашли разговоры, соглашения, планы вождей Красной армии? Все они или большинство сочувствовали правой оппозиции, поскольку недовольство крестьян находило в армии непосредственные отклики.
Да, именно так: к аждое недовольство, каждое сближение между собою недовольных – применительно к армии – не что иное, как заговор, причем в любые, не исключая сегодняшних, времена. Между прочим, сам Троцкий, находясь у власти, руководствовался именно этой формулой – « при тоталитарном режиме, несомненно, всякая оппозиция является эмбрионом заговора». Можно не сомневаться, что, вернувшись к власти, Троцкий вновь взял бы ее на вооружение. Странно также звучит и заявление о существующей якобы связи заговорщиков с крестьянской массой. Ясно, что посредством этого утверждения Троцкий пытался придать кастовому заговору карьеристов признаки народного движения. Не понятно только, о какой связи дворянина и лейб-гвардейца Тухачевского – палача тамбовского восстания или рафинированного еврея Фельдмана с крестьянскими массами может идти речь? Вероятно, ближе к истине другое высказывание того же Троцкого относительно сути конфликта политического и военного руководства в СССР:
Ввиду приближения военной опасности наиболее ответственные командиры не могли не относиться с тревогой к тому факту, что во главе вооруженных сил стоит Ворошилов. Можно не сомневаться, что в этих кругах выдвигали на его место Тухачевского (!)… Когда бюрократия освобождается от контроля народа, военная каста неизбежно стремится освободиться от опеки гражданской бюрократии. Бонапартизм всегда имеет тенденцию принять форму открытого господства сабли. Заговора еще не было, но он стоит в порядке дня. Бойня имела превентивный характер. Сталин воспользовался случаем, чтобы дать офицерству кровавый урок.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу