Михаил Ошлаков - Сталин их побери! 1937 - Война за Независимость СССР

Однако вскоре ситуация вновь изменилась. Переход в оппозицию и изгнание из СССР осложнили взаимоотношения Троцкого с Западом, поскольку лишенный власти в Советском Союзе прежнего интереса для англо-американцев он уже не представлял – идеи Троцкого ведь могли жить и без него. Поэтому неудивительно, что после прихода к власти в Берлине нацистов и оглашения ими своей внешнеполитической программы, Троцкий все больше тяготел именно к Германии, полагая, что германские штыки раньше всех прочих могут решить задачу «освобождения» России от сталинизма. Впрочем, в этой мысли Троцкий не был оригинален – она не давала покоя многим головам как в Европе, так и в СССР.

Союз троцкизма с фашизмом не являлся фантазией Сталина, но был вполне реальным фактом. В июне 1941 года, когда с самим Троцким уже было покончено, И. Геббельс записал в своем дневнике: «Мы работаем на Россию при помощи трех тайных радиопередатчиков. Тенденция первого – троцкистская, второго – сепаратистская и третьего – националистическая русская. Все три – резко против сталинского режима».

Неизбежно возникает вопрос: какова могла быть реальная численность троцкистского подполья в СССР? Вероятнее всего, на непосредственной связи с Троцким состояли десятки, в крайнем случае, сотни человек, однако поскольку большинство из них являлись крупными руководителями наркоматов, партийных и советских органов, то общая численность боевой троцкистской сети, по-видимому, могла исчисляться в несколько тысяч или даже десятков тысяч человек.

В наше время некоторые авторы сравнивают троцкистское подполье с сетевыми структурами, такими как мафия в США. Как известно, отличительная черта мафии в том, что членство в ней, не закрепленное формально, в то же время строго регламентировано по сути. Мафиози может быть врачом, священником, студентом, инвалидом или крестьянином. По внешним признакам нельзя определить, кто из членов мафии «крестный отец», кто осведомитель, а кто – просто сочувствующий. При этом родственники члена мафии – это, по сути, тоже мафиози, ибо с самого детства, из поколения в поколение, мафия воспитывает в них не преданность родине, а верность своей паразитической корпорации. Мафия, таким образом, это даже не организация, а образ мысли, стиль жизни, религия целого слоя общества, который живет тем, что паразитирует на государстве и терроризирует народ. При этом, как показывает история, уничтожить мафию нельзя, а нанести ей поражение, заставить временно отступить можно, только наложив запрет на образующий ее образ жизни и направив против нее самый безжалостный террор.

В Советском Союзе такой паразитической прослойкой в значительной степени стал бюрократический аппарат. По своему национальному происхождению (преимущественно нерусскому), уровню образования и другим качествам представители аппарата не способны были обеспечить руководство подведомственными им структурами в период того бурного национального развития, которое развернулось под руководством Сталина. Представители бюрократии прекрасно понимали, что должны быть замещены новыми кадрами, однако привыкшие в 1920-е годы к полной бесконтрольности, практически абсолютной власти и значительным привилегиям не собирались сдаваться без боя. Таким образом, большинство старого аппарата, даже не относясь напрямую к троцкистскому подполью, именно с Троцким связывало надежды на укрепление своего положения и именно на него делало ставку в борьбе со Сталиным. В результате круг «скрытого троцкизма» неимоверно расширялся и поистине охватывал всю страну, во всяком случае ее правящую верхушку.

Как и классическая мафия, троцкистская бюрократия состояла из множества земляческих и родственных кланов, способствовавших выдвижению на высокие должности бездарных и аморальных личностей исключительно по принципу клановой принадлежности. Не трудно вообразить, сколь огромным и могущественным стал к концу 1920-х годов этот спрут, сколь ужасна была его сила, раз он не таился в подполье, а на законных основаниях безраздельно контролировал государство и органы безопасности СССР. В этих условиях уничтожать только единицы наиболее явных, вооруженных врагов народа из числа троцкистов было недостаточно, требовалось, по существу, полностью менять государственный аппарат.