Майк Эшер: Правда о Bravo Two Zero

Чем дольше я думал, тем больше убеждался, что это не убедительно. Так, многие из представленных мне фактов, были просто не нужны иракской пропаганде — например, видел Адиль патруль, или нет, который по счету человек махал рукой, или точное местонахождение трупа Винса. Многие изложенные в книгах аспекты были весьма сомнительны и оспаривались вне всякой зависимости от сказанного моими иракскими свидетелями: например, сообщение Райана о том, что место посадки вертолета находилось всего в двух километрах от будущего НП. Или то, что вместе с Макнабом в такси был иракец. Или показания Кобурна о том, что многие из заявлений Макнаба и Райана были ложными. Попытка детально переварить все материалы, и придумать альтернативный сценарий была бы просто слишком сложной задачей для разведки страны, истощенной войной, и принесла бы не так уж много пользы. В конце концов, своим фильмом мы не собирались добиться отмены экономических санкций. Если в том, что мне рассказали, и были погрешности, то намного более вероятно, что это были ошибки отдельных лиц, а не часть заговора — просто забывчивость здесь, маленькое предубеждение там, личная интерпретация или попытка показать себя в более выгодном свете. Но что самое главное, я не верю, что это был заговор, потому что за недели, проведенные в Ираке, я начал доверять Аббасу, тому самому "идиоту на бульдозере", оказавшемуся одним из самых мудрых и честных людей из всех, кого я встречал.

Однако я знал, что многие подвергнут утверждения моих свидетелей сомнению, вот почему моя заключительная цель состояла в том, чтобы переговорить с человеком, который во время войны в Заливе был в самом сердце SAS: бывшим полковым сержант-майором Питером Рэтклифом. Как известно всем, имеющим отношение к армии, звание главного полкового сержанта имеет почти мистическое значение. Сержант-майор — это уникальная фигура: сержант самого высокого ранга в полку или батальоне, имеющий гораздо больше опыта, чем кто-либо еще в подразделении, включая большинство офицеров. Поскольку единовременно может быть только один полковой сержант-майор, он является символом и воплощением всего Полка.

Я встретился с Питером Рэтклифом в нейтральном, но знакомом нам обоим месте: в Брекон Биконз, где более двадцати лет назад мы проходили подготовку в парашютном полку, и где мы оба прошли отбор в наши разные подразделения SAS. Рэтклиф был человеком слегка за пятьдесят: очень крепким, с внимательным взглядом, в безупречно выглядящих джинсах и начищенных ботинках. Во время войны в Заливе Рэтклиф был награжден медалью "За выдающиеся заслуги" за свою роль в командовании подразделением SAS, действовавшим в тылу противника в Ираке, где он стал единственным в британской военной истории военнослужащим сержантского состава, отстранившим от исполнения обязанностей офицера. Ему также хватило дерзости провести официальное сержантское собрание в полевых условиях, ставшее сюжетом картины художника-баталиста Дэвида Роулендса "Собрание в Вади Тубал". после войны Рэтклиф прослужил в армии еще несколько лет, и был, в конечном счете, произведен в офицеры, получив звание майора. Он описал свой переход из сержант-майора в "офицерское достоинство", как "превращение за вечер из бойцового петуха в метелку для пыли". Перед уходом в отставку он служил в 21 и 23 полках SAS и в бронетанковом полку.

Согласно его собственному рассказу, когда Рэтклиф получал из рук Королевы свою медаль, Ее Величество заметила, что "должно быть, это было ужасно там, во время войны в Заливе". Рэтклиф ответил: "Так точно, Ваше Величество, и я всецело наслаждался этим", после чего беседа немедленно закончилась.

Он был практичным, откровенным и открытым, и я подозревал, что под строгой, крутой внешностью Рэтклифа скрываются способность к глубокому сопереживанию и исключительно высокий интеллект. В первую очередь, я спросил его об утверждениях, что группа Браво Два Ноль была плохо подготовлена к выполнению задачи.

"Они отказались от мысли взять машины", сказал он. "Это, по моему мнению, было их самой большой ошибкой. И Босс (Командир), и я настоятельно советовали им сделать это, но Макнаб отклонил совет. Это и стало причиной того, что все пошло не так, как надо. Что касается подготовки, у них был доступ к тем же самым данным, которые имели тогда все остальные — не больше и не меньше. Спутниковые изображения, которые они имели, не были лучшими, потому что они не показывали впадины, но Макнаб по опыту должен был знать, что они там должны быть. Что касательно погоды, то парни из метеослужбы предсказывали, что она будет намного более умеренной. Никто из служивших в Полку не воевал прежде в иракской пустыне. Так что у нас не было никакого опыта. Как вы знаете, предсказывать погоду никогда не было легким делом — штука в том, что все мы оказались в одной лодке".