Николай (Ярушевич) - Правда о религии в России

Когда храм был освобожден, внутренность его представляла печальную картину. Многое немцами было сломано, некоторые иконы вынуты из своих мест и разбросаны по углам, а некоторые сожжены; многие книги и облачения изорваны. Шкафы, в которых хранились предметы церковного ритуала, — сосуды, кресты, евангелие, (крестильный ящик, венчальные венцы, митры, дарохранительницы, — оказались все взломанными, а содержимое исчезло.

31 декабря 1941 года, когда немцы, отступая, жгли город, была, повидимому, попытка что-то сделать и с храмом: раза три приходили немцы и пытались проникнуть то на колокольню, то внутрь храма. Вход на колокольню был забаррикадирован дровами, а ключей от храма они не нашли. По милости Божией, храм уцелел и в нем продолжается совершение богослужения.

Протоиерей Иоанн Соколов.

29 марта 1942 года.

Его Высокопреосвященству

Высокопреосвященнейшему Николаю,

Митрополиту Киевскому и Галицкому

протоиерея Ильинской церкви Ильинского погоста

Солнечногорского района Московской области

Константина Семеновича Хлебникова

Настоящим имею долг донести Вашему Высокопреосвященству, что утром 13 декабря минувшего года от пришедшего ко мне германского офицера я понял, что дом, который я занимал, немцы хотят сжечь. Полагая, что офицеру надо пойти в церковь, я взял ключи, и мы все пошли, но она уже была взломана. Около паперти, в двух местах, пылали костры, а на них виднелись горевшие церковные книги. Колокольня, куда вела деревянная лестница, была объята пламенем. Н храме, в правом приделе, царские двери были отворены и на св. престоле евангелия уже не оказалось. Уходя из церкви, я захватил с собой напрестольный крест и дарохранительницу без ковчега и понес в дом. Вслед за мной в дом вошли немецкие солдаты и стали меня выгонять. Мы с женой вышли из дома, имея в руках крест с дарохранительницей и сумочку с деньгами и документами. Стоявший у крыльца офицер сказал нам: «Поповка», указав рукой на деревню, расположенную в одном километре от церкви.

Вернувшись после отступления немцев в свое село, я зашел в храм и увидел, что фашисты вырезали из икон в и ко но стасе стекла, унесли из церкви венец для брачущихся, сломали его и воткнули в одну из могил. Они вели себя в храме так, как можно вести в уборной. От дома, который я занимал, и от церковной сторожки остались одни лишь кирпичные стены.

Протоиерей Константин Хлебников.

31 марта 1942 года.

Его Блаженству Блаженнейшему Сергию,

Митрополиту Московскому и Коломенскому,

протоиерея Иоанна Ковальского

(Николо-Желеровский погост

Высоковского района Московской области)

Желая поделиться с Вами, Ваше Блаженство, впечатлениями от событий при оккупации нашей местности немецко-фашистскими захватчиками, пишу нижеследующее.

21 ноября в три часа дня на нашей местности начался бой с наступавшим противником. Люди из ближайших деревень и даже с фабрики пришли с вещами и детьми с просьбой укрыть их в каменных стенах храма от огня и снарядов врага.

Трое суток продолжалась перестрелка, во время которой люди почти безвыходно находились в храме.

Вечером 25 ноября к нам пришли два переодетых красноармейца с отмороженными ногами, они пробирались к своим частям. Я их принял, обещал ночлег, но предупредил: если войдут немцы, говорите, что вы рабочие с фабрики, пришли рыть могилы. Красноармейцы стали пить чай. В это время в комнату вошли два пьяных немца и стали приставать к ним, говоря: «русский солдат», показывали руки вверх. Получили в ответ, что мы, мол, здешние рабочие. Но, не слишком веря нам, немцы ушли и через пять минут привели умеющего говорить по-русски. Тот обратился к красноармейцам с тем же вопросом, но, получив и на этот раз твердый ответ, немцы снова ушли. Ранним утром, объяснив красноармейцам безопасный путь, я вывел их в поле.

Когда через некоторое время немцы стали отступать, они грабили население.

Немцы произвели на меня тяжелое впечатление. Они оказались варварами.

Протоиерей Иоанн Ковальский

25 марта 1942 года.

Я, гражданка села Никулина Истринского района, вдова Елизавета Васильевна Корчагина, благословила своих трех сыновей: Григория Федоровича, Михаила Федоровича и Пик-тора Федоровича, на защиту родины.