Жозеф Перес - Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?

Труд Марьежоля был направлен на то, чтобы представить объективное, но не лишенное доброжелательности суждение о характере и деяниях католических королей. В обсуждаемой королевской чете Изабелле в очередной раз уделено гораздо больше внимания, чем ее супругу. Со времен Макиавелли короля Фердинанда описывали преимущественно как политика, вкладывая в это слово все, что оно подразумевает: ловкость, хитрость, двуличность... Изабеллу, напротив, охотно представляли образцом добродетели, личной и гражданской, даже несмотря на упреки в том, что ее набожность доходила до фанатизма. В 1938 году в истории Испании, написанной в традиционалистском духе, Морис Лежандр противопоставлял «великую Изабеллу» «вероломному Фердинанду», сожалея, что королеве пришлось пойти «на поводу исторической несправедливости» и лишить законных прав на наследование трона несчастную принцессу Хуану, приниженную насмешливым прозвищем Бельтранеха. «Возможно, благородная Изабелла была орудием великой несправедливости, к которой причастно многое и которое Испания должна искупить» [127] Maurice Legendre, Nouvelle histoire d'Espagne, Paris, Hachette, 1938, p. 196. . В 1946 году к этой теме вернулся Жозеф Кальметт: «Прямодушная, совестливая Изабелла была искренне убеждена в том, что Хуана была незаконнорожденной и что Энрике IV мог сделать своей наследницей только сестру» [128] Joseph Calmette, La Formation de Vunite espagnole, Paris, Flammarion, 1946, p. 113. . Этот же историк сравнивал Изабеллу с французской королевой Бланкой Кастильской: «Сравнимая в физическом, духовном и во многих других отношениях с Бланкой Кастильской, Изабелла обладает таким же педантичным благочестием, той же религиозной щепетильностью» (р. 114). Именно этим объясняются суровые меры, принятые последней: вероломный Фердинанд одобрял их, но по более приземленным причинам: «Конечно, отправной точкой этих строгих мер, в которых нашел для себя выход бессознательный испанский фанатизм, стало педантичное благочестие Изабеллы; но очевидно также, что уравнительный ум аристократа Фердинанда соглашался с непреклонной набожностью королевы» (р. 213).

Мы закончим этот обзор двумя произведениями, крайне отличающимися друг от друга концепцией и оценкой; оба они посвящены одной Изабелле. После первых шагов на поприще искусствоведческой, театральной и кинематографической критики Филипп Эрланже сделался известным в широких кругах благодаря многочисленным книгам по истории, многие из которых можно отнести к жанру биографии. Книга об Изабелле Католичке, опубликованная в 1987 году, опирающаяся на документальные данные и приятная для чтения, написана в духе многих произведений, описанных выше: Изабелла — персонаж, вызывающий симпатии [129] «В истории не так уж и много примеров правительниц — величайших из всех, которых знала Испания, — способных за столь малый срок совершить то, что казалось невозможным и не удавалось многим другим правителям» (Philippe Erlanger, Isabelle la Catolique, Paris, Librairie academique Perrin, 1987, p. 260). , тогда как Фердинанд — это хитрый и изворотливый ум [130] «Фердинанд, изворотливый, слащавый, алчный и вероломный, был истинным основоположником объединения Испании». . Именно Изабелле Испания обязана великими достижениями правления: созданием современного государства, взятием Гранады, открытием Америки. Именно Изабелла наметила великие цели, тогда как Фердинанд ограничился тем, что достиг их: «В основном историки считают королеву вдохновительницей исключительных решений, а короля — великим выразителем будущей испанской империи [...]. В конечном счете королем Фердинандом глубоко восхищались, оставляя в стороне его тревожащую репутацию. Королеву Изабеллу глубоко почитали как своего рода грозную мадонну, присматривавшую за душами своих подданных» (р. 145). Королева спасла Испанию от феодальной анархии и превратила ее в великую европейскую державу. В 1492 году Изабелла, понимая, что она выполнила миссию, уступила власть своему супругу, который вплоть до этого оставался на втором плане; именно тогда Фердинанд дал волю своему политическому гению, которым так восхищался Макиавелли [131] «С самого начала своего правления Изабелла пыталась решить грандиозную и в некоторых отношениях противоречивую задачу. Избавляя свою страну от феодальной анархии, создавая централизованное государство, освобождая его от чужеземного влияния и открывая ему пути в неизведанные земли, королева приблизила Испанию к Новому времени, заставив ее миновать некоторые этапы, которые, как полагали, невозможно было преодолеть столь скоро. Но увы! Установив режим религиозного террора, уничтожив возможности экономического развития путем изгнания трудолюбивого населения, она в то же самое время перекрыла Испании путь в будущее. И вот «обновленная Испания» возникла среди европейских держав. Такая Испания интересовала прежде всего Фердинанда, который стремился создать ей широкое поле для деятельности на международной арене. Взгляды и устремления обоих супругов совпадали не во всех отношениях. Изабелла считала, что выполняет свою миссию, а Фердинанд, остававшийся до сего времени «на прицепе» у своей супруги, полагал, что ему надлежит приниматься за другую задачу. На этот счет короли не спорили. Не уступая своей власти, Изабелла позволила супругу свободно проявлять его политический гений, которым так восхищался Макиавелли» (ibid., p. 175-176). . В качестве возражения в книге приведены негативные стороны правления: способ, каким Изабелла добыла себе трон [132] Без сомнения, Изабелла была узурпатором; она оттеснила от трона его настоящую наследницу, принцессу Хуану, но успехи правления стерли из памяти сомнительные моменты ее прихода к власти, права Изабеллы узаконили a posteriori: «6 января 1492 года Изабелла вошла в Альгамбру. Она достигла своего апогея. Небеса благословили ее деяние и даже ее узурпацию власти» (р. 132). , и политика в отношении религиозных меньшинств. Почему Изабелла ожесточенно преследовала евреев? Ответ: они оказывали сильное влияние на испанскую культуру. «Изабелла обладала мощным политическим чутьем и не могла недооценить обстановку. Зато ее мистицизм убеждал ее в том, что она будет угодна Богу, пойдя на такое жертвоприношение. Поэтому, далекая о того, чтобы попытаться возместить ущерб, она сделала его непоправимым» (р. 141). Именно вследствие ложного понятия о своем долге Изабелла смирилась с такой безжалостной мерой, как преследование и изгнание иудеев [133] «Изабелла была смущена, но не убеждена. Она спрашивала себя, обязана ли она спасти души своих подданных, подобно тому, как она пыталась защитить их в материальном плане. Бесспорно, не было ли это ее первейшей заботой и обязанностью?» (ibid., p. 98). ; зато ее мужа подталкивало к такому решению корыстное чувство — жадность [134] «Фердинанд принял эту идею гораздо легче, чем его супруга. Нет, он не превосходил ее в благочестии — он замышлял иное. Алчный монарх зарился на богатства подозреваемых [...]. Так что в побуждениях обоих супругов нет ничего общего. Один думал об обогащении, другая — о спасении душ» (р. 99). .