Федор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди

К сожалению, этот необыкновенный концерт мы не сняли на видео. Но мы его записали на магнитофон. Володя не только пел, он очень много рассказывал — про Москву, про театр, вспомнил и про нашу квартиру… Пел и рассказывал очень много — я думаю, это продолжалось до часу ночи. А начали мы, наверное, часов в девять. Володя был в черной рубашке — ужасно вспотел, даже взмок. И он мне говорит:

— Лелек, дай мне во что-нибудь переодеться…

А я жила одна, и никаких мужских вещей в доме не было. И я дала ему белую блузку, которая, в общем, была как мужская рубашка, и Володя ее надел. И продолжил петь. И вы знаете, наши реагировали по-разному: кто-то задумывался, кто-то смеялся, кто-то потихоньку плакал. В общем, Володя добрался до наших душ…

И когда Володя закончил петь, я взяла ведерко для шампанского — оно было сделано в виде черной шляпы, положила туда сто марок…

— А теперь, мужики, по стольнику!

Как сейчас помню, Галя Бабушкина прошла с этой шляпой по кругу… Мы потом посчитали — там было две тысячи шестьсот марок. Я сказала:

— Володя, чини машину!..

Да, была еще одна очень прискорбная вещь… После концерта Володя попросил у меня шприц. Я говорю:

— Да у меня тысячи шприцев, а дальше что? (Белаковски работала зубным врачом. — Ф. Р.).

— Ну, тогда чего-нибудь легкое…

— Есть только то, чем я зубы обезболиваю, а больше ничего…

Я, конечно, догадалась, в чем дело, и, честно говоря, была очень поражена…»

В Кельне супруги разделились: Влади улетела в Лондон, а Высоцкий отправился поездом в Париж. Но вернемся на родину.

10 июля другая супружеская чета — Олег и Елизавета Даль — тоже покинули столицу. Только в отличие от Высоцкого и Влади их путь лежал не в Парижи и Кельны, а в самую что ни на есть российскую глубинку — в Карелию, в славный город Петрозаводск, где вскоре должны были начаться съемки фильма «Утиная охота». Далю в нем предстояло играть главную роль — Зилова. Между тем путь к этой роли у Даля был непростой. Когда актер узнал, что на «Ленфильме» режиссер Виталий Мельников готовится к экранизации пьесы Александра Вампилова, он был твердо уверен в том, что именно его без всяких проб пригласят на роль Зилова. Но режиссер тогда этого не сделал. И Даль обиделся. Так сильно, что даже когда ему все-таки позвонили со студии и предложили эту роль, он категорически отказался от нее. Его уговаривали несколько дней, он ломался, растягивая паузу, и, когда ситуация накалилась до нужного ему предела, дал свое согласие.

На «Мосфильме» Владимир Меньшов подыскивает актеров на главные роли в картину «Москва слезам не верит». За последний месяц он перепробовал множество актрис на роли трех главных героинь, но ни одна из них его не устроила. Хотя, нет: Ирина Купченко имела все шансы сыграть Катерину, но отказалась от нее сама: сказала, что эта работа ее совершенно не интересует. И тогда Меньшов предложил эту роль своей жене Вере Алентовой. Та, кстати, тоже, прочитав сценарий, сказала: ну и мура. Но на пробы пришла (7—12 июля). И вроде бы неплохо отыграла. Именно она и была утверждена в этой роли.

В эти же дни в Москве и других городах состоялись судебные процессы над видными деятелями диссидентского движения. Так, в столице 10–13 июля судили Натана Щаранского (он обвинялся в шпионаже и передаче иностранным разведкам государственных секретов), в Калуге — Александра Гинзбурга, в Вильнюсе — Виктора Пяткуса, в Городне, что на Украине, — Льва Лукьяненко (трое последних обвинялись в антисоветской агитации и пропаганде). Особенность этих процессов была в том, что все обвиняемые отказались признавать себя виновными. Во всем остальном они ничем не отличались от предыдущих: родных и друзей обвиняемых на них не пускали, иностранных корреспондентов тоже. И приговоры были такие же высокие: Щаранский получил 13 лет, Гинзбург — 8, Пяткус и Лукьяненко — 10.

Несколько особняком стоял суд над предателем родины Анатолием Филатовым, который в течение нескольких лет работал на американскую разведку. Здесь приговор был еще более суров — расстрел. Впрочем, за измену родине меньше и не давали.

Тем временем в Багио вовсю идет подготовка к шахматному матчу века между Анатолием Карповым и Виктором Корчным. До начала поединка остается несколько дней, а страсти уже накалились до предела: обе стороны строят друг другу разные каверзы, в основном психологического характера. Так, Карпов обнародовал 12 июля меморандум из нескольких пунктов. В частности, там указывалось, что он готов для поддержания нормальной спортивной обстановки обмениваться со своим противником рукопожатием, за исключением случаев, когда один из участников опаздывает на игру. Далее говорилось, что Карпов не возражает против использования Корчным специального кресла, но требует подвергнуть его проверке. Что за кресло такое, вправе спросить читатель. Отвечаю. Корчной привез с собой чудо-кресло фирмы «Жирофлекс», в котором можно было легко отклоняться назад, подаваться вперед, крутиться. Карпов заподозрил в этой «мебели» какой-то подвох и потребовал сделать ее лабораторный анализ. Корчной согласился. Кресло подвергли рентгеновскому просвечиванию, и врач-рентгенолог выдал официальную справку о том, что «подозрительных затемнений не обнаружено». После этого Карпов отдал команду своим людям обеспечить его таким же креслом. Приказ был выполнен.