Александр Широкорад - Русь и Польша. Тысячелетняя вендетта

Другой знаменитый представитель рода Вишневецких — Иеремия-Михаил — в 1631 г. в возрасте 19 лет, после учебы у иезуитов перешел в католичество, за что был проклят своей матерью. Иеремия, или, как его звали казаки, Ярёма, стал палачом украинского народа в ходе войны с Богданом Хмельницким. Замечу, что Ярёма командовал не королевской, а собственной частной армией.

Сын же Ярёмы Михаил-Томсен (1640–1673) в 1669 г. был избран королем Речи Посполитой.

А теперь перейдем к еще более знаменитому польскому аристократическому роду — князьям Острожским.

Острожские — потомки русских галицких и волынских князей, получили прозвище по городу Острогу. Князь Константин Константинович Острожский приютил бежавшего из Москвы первопечатника Ивана Федорова, напечатавшего в Остроге в 1581 г. Острожскую библию. В конце XVI века князьям Острожским принадлежало 24 города, 10 местечек и более 100 сел и деревень. Острожские решительно поддерживали православную церковь в борьбе с униатами.

Увы, сын Константина Константиновича Иван (1554–1620) после учебы в иезуитской коллегии первым в роду принял католичество и стал называться Янушем.

Дочь Януша Анна-Алоиза основала в Остроге иезуитскую коллегию и, изгнав из своих имений 40 православных священников, отдала ксендзам их приходы, а затем вышла замуж за графа Яна Ходкевича — знаменитого польского полководца. Замечу, что русско-литовские дворяне Ходкевичи несколько столетий были православными, но в отличие от других русских дворянских родов во второй половине XVI века перешли в кальвинизм, а уже в начале XVII века — в католичество. Сам Ян Ходкевич получил образование в иезуитской коллегии в Вильно и тоже стал католиком.

Князья Друцкие были Рюриковичами — потомками короля Даниила Галицкого и соответственно православными. Так, князь Павел Григорьевич Друцкий-Любецкой в 1617 г. основал в городе Луцке (Западная Украина) православное братство, а его родной брат Иван стал католиком Яном. Сын же Яна Григорьевича, тоже Ян, подался в монахи ордена иезуитов.

Князь Андрей Курбский в ВКЛ активно боролся против засилья католиков, но, увы, его потомки после смерти отца перешли в католичество.

В первой четверти XVII века католичество принимают представители знатных русских родов — князья: Януш Заславский, Петр Збаражский, Самуил и Карл Корецкие, Симон Сангушко и т. д. Напомню, что и тысячи простых православных шляхтичей «добровольно-принудительно» перешли в католичество.

К середине XVIII века в Малой и Белой России богатых православных шляхтичей можно было пересчитать по пальцам. Наиболее известный из них киевский воевода Адам Григорьевич Кисель. Он верно служил польскому королю и выступал против национально-освободительной борьбы малороссийских казаков. В итоге он заслужил ненависть украинского народа и подозрения шляхты в связях с Хмельницким.

Ряд историков считают последним русским шляхтичем Даниила Братковского. Он был прекрасно образованным православным человеком. В книге «Мир, пересмотренный по частям» он изобличает пороки шляхты — пьянство и продажность: «…не наука, не заслуги, а деньги у нас господствуют, говорит он. Кто заплатит или угостит, тот прав в суде, тот слывет Демосфеном на сейме, тот получает староства и должности, тот везде пользуется почетом и уважением, если он горд, то имеет право презирать каждого, хотя бы умнейшего, бедняка. Остальные же только и делают, что пьют, дерутся, да ищут, кому бы продать свой голос на сейме или свое мнение в суде. Безнравственность растлила все шляхетское общество, семью и государство: красноречие заменяется скучным риторством, честность — мошенничеством, правосудие — сутяжничеством. Казну грабят сборщики податей, войско без жалованья — грабит свой же край. Равенство шляхетское — только фраза, покрывающая олигархические замашки богатых панов. „Вольности шляхетския“ состоят в том, что шляхтич может чинить зло и не подчиняться даже требованиям разума. Крестьяне порабощены окончательно; даже, смешно сказать, боль их пан обращает в статью дохода для себя, ибо если двум крестьянам случится подраться, то штраф за нанесенные побои шляхтич забирает себе. Русский элемент до того подавлен, что „если pyсин нуждается в чем-нибудь, то он должен притаиться, льстить, и успевает только в таком случае, если в нем русина не узнают“» [92] Цит. по: Антонович В. Даниил Братковский (1697–1702) // «Киевлянин», № 91/1865. .

Поначалу Братковский пытался защитить православие в Киевском [93] В это время Киев принадлежал России, но в Речи Посполитой осталось Киевское воеводство. и Волынском воеводствах, но, увы, сделать это в Речи Посполитой было невозможно. Тогда Братковский поддержал движение белоцерковского полковника Семена Палия и даже в начале 1702 г. встречался с ним в Фастове.